Биография и мифы
Внескетбольная биография Калмановича — миф, который он сам всю жизнь создавал. Вряд ли кто–то точно знает, сколько в ней процентов правды. Совершенно точно, что в 1988 году его посадили на семь лет в Израиле за шпионаж в пользу СССР. Калманович работал в "Натив", бюро, которое занималось репатриацией евреев из Советского Союза и стран Восточной Европы, и передавал данные в КГБ. В тюрьме он провел пять лет, а о его освобождении и помиловании якобы ходатайствовали Михаил Горбачев, Александр Руцкой, Иосиф Кобзон…
Совершенно точно, что состояние Калманович сделал в Африке. Сначала он работал консулом в Бопутатсване, непризнанном государстве, и резервации для чернокожих, возникшей в результате политики апартеида в ЮАР. Бопутатсвана славилась полезными ископаемыми и зарабатывала на игорном бизнесе, который был запрещен в ЮАР. После переворота в Сьерра–Леоне в середине 80–х Калманович наладил контакт с местным царьком Джозефом Момо и получил лицензию на добычу алмазов.
Совершенно точно, в 90–х Калманович ворвался в российский шоубизнес и не только помогал исполнителям (в том числе на самом старте карьеры — Земфире), но и привозил в Россию Майкла Джексона, Тома Джонса, Хосе Каррераса, Лайзу Миннелли. На его похоронах присутствовали едва ли не все сколько–нибудь известные деятели российской эстрады, и утверждается, что Калманович занимался раскруткой артистов так давно, что приложил руку еще к первым заграничным турам Владимира Высоцкого.
Совершенно точно, что после возвращения в Россию в начале 90–х Калманович занялся реконструкцией Тишинского рынка, а потом стал директором и Дорогомиловского рынка, владел одной из крупнейших фармацевтических компаний в стране и был одновременно и советником губернатора Московской области Бориса Громова, и человеком, связанным с криминальными авторитетами.
Со спортом всё намного прозрачнее
С середины 90–х Калманович пришел в баскетбол — сперва в "Жальгирис" из родного Каунаса. У него получилось довольно быстро стать едва ли не самым успешным управленцем в европейском спорте. С не самыми большими вложениями (4,3 млн за чемпионский сезон, 6,5 млн долларов за три года) он подарил "Жальгирису" лучшие годы в истории клуба: в 1998–м "зеленые" взяли Кубок Сапорты, а в 1999–м единственный раз завоевали титул чемпионов Евролиги.
Затем Калманович неожиданно уехал из Литвы и переключился на женский баскетбол — в начале нулевых взял уже женскую Евролигу с екатеринбургским УГМК, а после отстроил самый знаменитый свой клуб — "Спартак" из Видного, в который уже вкладывался по полной (7 млн долларов в год). В "Видном" он не только трижды завоевал женскую Евролигу, но и строил собственные версии "команды мечты" — привозил в Россию лучших баскетболисток мира (Дайану Таурази, Сью Берд, Лорен Джексон, Тину Томпсон) и создавал такую атмосферу заботы, богатства и личного контакта внутри, что они потом много лет рассказывали о любви к Калмановичу.
Его последний баскетбольный проект только подтвердил эту неоднозначную репутацию. С 2008 года Калманович выполнял обязанности генерального менеджера сборной России и, как казалось со стороны, слишком активно вмешивался в процесс через голову назначенного им же неопытного тренера Валерия Тихоненко.
Такой же стиль отличал его на всех этапах клубной карьеры и везде приносил успех: в "Жальгирисе" это были совместные прогулки и приглашение психолога, в "Видном" — легендарный особняк, где суперзвезд окружали абсолютной роскошью, и другие яркие личные жесты. В итоге национальная команда проиграла в финале на Евробаскете–2009, но функционер с оптимизмом твердил о будущем и о создании новой сборной к Олимпиаде в Лондоне.
Как убивали бизнесмена
Будущее сборной России — это как раз последний вопрос, который решал Калманович. В день убийства, 2 ноября 2009 года, он встречался в собственном офисе на Красной Пресне сначала с тогдашним президентом РФБ (Российская федерация баскетбола) Сергеем Черновым и обсуждал с ним развитие женского баскетбола, а потом с форвардом "Видного" и сборной России Ириной Осиповой.
В 16.35 секретарша напомнила Калмановичу, что в 18 часов у него запланирована встреча с сотрудником администрации президента России Александром Абрамовым на Старой площади. Они должны были то ли играть в шахматы, то ли обсуждать получение российского гражданства одной из легионерок "Видного". В 16.45, через десять минут после отъезда, Калманович позвонил секретарше и попросил сообщить результаты баскетбольных матчей, но тут разговор прервался. Через несколько минут ей уже набрал водитель Петр Туманов, который только успел сказать: "Лена, на нас напали. Нас расстреляли".
Как раз в 16.45 "мерседес" Калмановича остановился на светофоре на Смоленской набережной около Нового Арбата. Рядом притормозила серебристая "Лада–Приора", из которой с расстояния в метр были выпущены 24 пули из армянского пистолета–пулемета К6–92. Как установили криминалисты, восемь пуль попали в Калмановича, который скончался на месте, одна — ранила водителя. Несмотря на ранение, тот попытался догнать нападавших и преследовал их до Новодевичьего проезда, где не справился с управлением и вылетел с дороги.
Следствие быстро застопорилось. Ни "приору", ни орудие убийства не обнаружили. Камер видеонаблюдения рядом с местом нападения не было. Показания водителя ничего не дали. Все существующие версия были признаны несостоятельными.
Так, "Московский комсомолец" писал, что Калмановичу отомстили за причастность к убийству криминального авторитета Вячеслава Иванькова, убитого в октябре 2009 года, и подгадали покушение на 40 дней со дня смерти.
"Комсомольская правда" увидела причину в борьбе за передел московских рынков, а "Росбалт" писал, что следствие дотошно изучало мотивы бывшей жены Анастасии Калманович. Один из телевизионных каналов рассказывал, что Калманович требовал закрыть скотобойню в Видновском районе Подмосковья, расположенную по соседству с женским баскетбольным клубом "Спартак".
Как нашли предполагаемых исполнителей
Итак, Коллегия присяжных признала виновными в убийстве Калмановича Багаудина Костоева, Али Белхороева и Батыра Тумгоева. В зависимости от роли каждого им инкриминированы преступления, предусмотренные соответствующими статьями уголовного кодекса РФ (убийство организованной группой по найму, покушение на убийство организованной группой по найму, незаконный оборот оружия).
Все трое относят себя к закрытому религиозному объединению последователей шейха Батала–Хаджи Белхороева. Это течение сформировалось в Ингушетии в конце XIX века и до сих пор насчитывает по разным данным от 15 до 30 тысяч человек. Самым громким делом с участием белхороевцев считается убийство в Москве в ноябре 2019 года начальника центра по противодействию экстремизму МВД Ингушетии Ибрагима Эльджаркиева и его брата–врача.
Оперативники смогли определить, какими телефонными номерами осенью 2009 года пользовались подозреваемые, и отследили их местонахождение перед убийством.
Мобильные работали и возле офиса Калмановича на Красной Пресне (в течение нескольких дней преступники следили за ним), и на месте нападения в Новодевичьем проезде. После преступления они избавились от старого телефона, но на том же месте заработал новый. Проследив за ним, правоохранители вышли на Тумгоева, а потом, сопоставив другие соединения этого абонента, вычислили его сообщников.
По некоторым свидетельствам, накануне нападения на Калмановича подозреваемых видели в серебристой "приоре". По версии следствия, Тумгоев следил за Калмановичем, Белхороев — перевозил киллера, а Костоев стрелял из пистолета–пулемета К6–92.
Адвокаты подсудимых настаивал на их полной невиновности. Мурад Мусаев выступал 9 часов и напирал на то, что подсудимых проверили на причастность еще в 2009 году и "десять лет они были никому не нужны", а в 2019 году "попали под раздачу за участие в протестных митингах в Ингушетии". На суде подозреваемые утверждали, что о Калмановиче узнали только при задержании. А Костоев уточнил, что вообще научился стрелять из боевого оружия только после 2014 года.
Теперь всех троих ждет приговор (до 20 лет). Однако ни заказчик, ни мотив преступления так и не были названы.