"В октябре 2019 года Университет Хопкинса и Economist Intelligence Unit опубликовали доклад о готовности к мировой эпидемии. Подобное исследование еще никогда не выходило настолько вовремя. И еще никогда не было настолько ошибочным.
Так, в докладе утверждалось, что лучше всего к эпидемии готовы следующие страны: США (на самом деле в декабре число погибших составило там почти 1 000 на миллион жителей), Великобритания (похожий показатель) и Нидерланды (почти 600 на миллион). Вьетнам занял 50 место (в настоящий момент вышеупомянутый показатель составляет там всего 0,4), Китай — 51 (3 человека на миллион), а Япония — 21 (20 на миллион). На соседних позициях в списке оказались такие страны как Индонезия (69 на миллион) и Италия (почти 1 100 на миллион), Сингапур (5 на миллион) и Ирландия (428 на миллион). Люди, которые должны были бы лучше всего разбираться в готовности к пандемии, просчитались просто колоссальным образом.
... Провал еще сильнее бросается в глаза при сравнении со странами Восточной Азии — как демократическими, так и авторитарными — которые оставили далеко позади Запад. Как это возможно? Некоторые предположили, что это может быть связано с воздействием на азиатские страны прошлых эпидемий вроде ТОРС или же азиатским коллективизмом, который служит антиподом западному индивидуализму.
Я бы хотел выдвинуть другую, более глубокую причину провала. С моей стороны это просто предположение, которое нельзя проверить эмпирическим путем. Его вряд ли получится замерить хоть с какой-то претензией на точность. Речь идет о нетерпеливости.
... Если проанализировать западную реакцию на пандемию, политика «стой-иди» буквально бросается в глаза. Весной, как казалось, на апогее эпидемии, были нехотя приняты жесткие ограничительные меры, но за ними последовали послабления при первых признаках улучшения ситуации. Общественность восприняла его как конец эпидемии. Правительства с радостью поддались этому самообману. Осенью эпидемия вновь заявила о себе, и власти опять ввели жесткие меры: без энтузиазма, под давлением и с надеждой, что их получится снять к праздникам.
Почему правительства и общественность сразу не приняли энергичные меры, целью которых было бы не просто «сократить прирост», а искоренить вирус, как это сделали в Восточной Азии, где теперь могут возникнуть лишь спорадические вспышки? С ними, кстати, вновь вели борьбу жесткими мерами, как, например, это было в июне в Пекине с закрытием крупнейшего рынка (он снабжал едой несколько миллионов человек) после выявления всего нескольких случаев коронавируса.
Общественность и, как мне кажется, правительство, не захотели принимать восточноазиатский подход к пандемии из-за культуры нетерпеливости, стремления быстро решить все проблемы с минимальными затратами. Но коронавирус разрушил эту иллюзию.
Думаю, что эта нетерпеливость связана с идеологией и политикой, которые ставят во главе угла экономический успех, причем как можно более быстрый («по-быстрому нарубить капусты»), превращают его в главный интерес человеческой жизни. Это отражается в роли финансизации, которая сначала охватила США и Великобританию, а затем растеклась в другие страны. В отличие от терпеливых и неторопливых усилий, финансизация зачастую (мы видели это до и во время финансового краха 2007-2008 годов) опирается на ушлость, ловкость и быстроту, а не выносливость и постоянство. Мы жаждем быстрого успеха, и разве есть что-то быстрее обогащения с помощью финансовых манипуляций?"