«Я прочитал недавно, что в России сожгли 72 тонны кильки из Эстонии, конфискованной таможней в Ивангороде. На это ушло три месяца. Жаль наших рыбаков. Может, хватит уже этих санкций и контрсанкций. Вот и тема для президента Кальюлайд, о чем в Москве поговорить», — написал бывший мэр Таллина Эдгар Сависаар в Facebook.
Действительно, Управление Россельхознадзора по Санкт-Петербургу, Ленинградской и Псковской областям отчиталось об уничтожении более чем 70 тонн прибалтийской рыбы.
Между тем, Россия получила запрос Эстонии о проведении встречи глав двух стран и готовится к переговорам. Кальюлайд 18 апреля прибудет в Москву на открытие отреставрированного исторического здания посольства Эстонии.
Рыболовство в Балтийском море и переработка кильки и салаки в консервы оставались важнейшими источниками доходов. Именно Эстония до 2014 года занимала львиную долю в структуре российского импорта кильки.
Однако из-за российских запретов уже в 2017 году, по данным местного Союза предприятий пищевой промышленности, в стране выжил всего лишь один производитель рыбных консервов. Хотя раньше такие заводы были и в Пярну, и в Виртсу, и в Хаапсалу, и в Таллине.
Дело в том, что традиционно рыбные консервы, прежде всего шпроты, пользовались большим спросом именно в СССР. После распада Союза главным рынком сбыта для эстонских и латвийских заводов стала, конечно, Россия, плюс Украина и другие страны СНГ.
Западной Европе эта рыба, как и шпроты, не особо нужна — там нет исторической культуры ее потребления людьми. В Скандинавии, например, такая мелкая рыба в основном используется в качества корма для животных, что вполне логично, так как с выращиванием кормового зерна там проблем больше, чем с выловом рыбы. Хотя в последнее время и там стали делать продукцию из кильки и салаки для людей — ведь это крайне рентабельный бизнес. При этом килька, несмотря на свои небольшие размеры и невысокую цену, вполне полезный диетический продукт с высоким содержанием белка и омега-3.
До 2014 года Прибалтика неплохо зарабатывала на российском потребителе. Пока в ответ на западные санкции РФ не пришлось ввести продэмбарго на ряд товаров, в том числе рыбу. Консервы при этом под запрет не попали, но уже в 2015 году Россельхознадзор запретил и их — из-за обнаруженных в консервах опасных веществ, в частности бензапирена, который вызывает рак. Только в конце 2017 года Россельхознадзор частично снял запрет на поставки шпрот из Латвии и Эстонии. Но не для всех, а только для двух предприятий — латвийского SIA Karavela (№ A013985) и эстонского DGM Shipping AS (№ 472). Тогда как в Латвии было больше 20 таких заводов.
Когда Россия только вводила запреты, некоторые били тревогу, что с прилавков российских магазинов скоро вообще исчезнет килька. Однако ничего подобного не случилось. Более того, Россия благодаря этому не только нарастила вылов рыбы, но и увеличила производство шпрот. В итоге уже к 2017 году Россия стала не особо нуждаться в рыбе из Прибалтики.
По данным Росрыболовства, за пять лет объем российского вылова мелкосельдевых видов рыб (включая шпрот, салаку, кильку, анчоус) вырос почти на 80% — с 61 тыс. тонн в 2014 году до более чем 109 тыс. тонн по итогам 2018 года. Вылов кильки за эти годы почти удвоился — с 32,5 тыс. до 58 тыс. тонн. Причем значительные объемы мелкосельдевых российские рыбаки добывают не только на Балтике, но и в Крыму, на Черном море.
«Наращивание вылова и сопутствующее развитие переработки позволило полностью компенсировать те объемы, которые ранее поступали из-за рубежа», — отмечают в пресс-службе Росрыболовства. Предприятия по выпуску шпрот работают на Дальнем Востоке, в Крыму, в Калининградской области и на Каспийском море. «С момента введения санкций большинство отечественных предприятий-переработчиков в разы увеличили выпуск как шпрот, так и рыбных консервов в целом. Так называемую шпротную программу можно считать вполне успешной. Мы полностью заместили продукцию из Прибалтики. Количество продукции, выпускаемой отечественными предприятиями, полностью удовлетворяет спрос», — говорит зампред правления ассоциации «Руспродсоюз» Дмитрий Леонов.
К примеру, по данным Росрыболовства, в Калининградской области — центре производства продукции из шпрот — общий вылов в прибрежной зоне вырос за пять лет в полтора раза, до 46,3 тыс. тонн. А вылов кильки (шпрота) и сельди балтийской (салаки) увеличился почти в два раза — до 39,5 тыс. тонн. И все это перерабатывается на территории самого региона и развозится в магазины по всей России.
Годовая мощность выпуска консервов из шпрот в масле в регионе выросла почти в три раза — до 81 млн банок. Увеличились мощности единовременного хранения рыбной продукции. Область получила более 630 млн рублей инвестиций в эту отрасль, и запланированы новые инвестпроекты: строительство малого рыболовного судна, строительство и модернизация цехов для выпуска рыбной продукции и другие. Калининградские шпроты в 2017 году получили государственный знак качества, а в целом калининградская продукция не раз получала награды на выставках.
«Как показывают исследования Роскачества, отечественные шпроты действительно являются продукцией высокого качества, и даже превосходят по данному показателю латвийских и литовских «коллег», — говорит Дмитрий Леонов.
Для рынка достаточно того, что мы сейчас вылавливаем, при этом имеется резерв. «Запасы шпрота на Балтике стабильны, в Азово-Черноморском бассейне по разным видам водных биоресурсов ситуация различается, но при этом ряд мелкосельдевых видов рыб пока недоосваивается, например тюлька. То есть существует природный резерв для наращивания вылова», — отмечают в Росрыболовстве.
«По мнению ученых, существуют серьезные возможности по наращиванию вылова кильки на Каспии. Есть интерес со стороны астраханских, ростовских рыбаков и из других регионов. По хамсе также идет стабильный рост вылова. Нет оснований опасаться дефицита», — говорит президент Всероссийской ассоциации рыбохозяйственных предприятий, предпринимателей и экспортеров (ВАРПЭ) Герман Зверев. Запасы кильки в Каспийском море большие — 480 тыс. тонн, но ежегодно на Каспии добывается всего 2 тыс. тонн кильки из-за того, что рыба недорогая и промысел низкорентабельный.
«В России не только не существует дефицита мелкосельдевых видов рыб как сырья, а наоборот — стоит задача стимулирования наращивания их вылова, той же кильки в Каспийском море.
Для этого осенью 2019 года планируется начать реализацию государственной поддержки строительства средне- и малотоннажного флота, который как раз нужен для освоения ресурсов южных морей и Балтийского моря», — отмечают в Росрыболовстве. Согласно разработанному Росрыболовством и Минпромторгом механизму, рыболовецким предприятиям государство будет компенсировать 30% от стоимости построенного судна.
Впрочем, к отмене взаимных санкций встреча с президентом Эстонии, конечно, вряд ли приведет.
Однако очевидно одно — «жители Эстонии очень устали от всей этой антироссийской ерунды. Они не очень хорошо понимают, почему они должны переживать экономический спад ради каких-то эфемерных политических лозунгов, направленных против России», — считает директор Института новейших государства Алексей Мартынов (цитата по RNS).
«Когда Россия ввела ответные санкции против этой соседней страны, экономические ограничения сильно ударили по ее экономике, потому что в экономическом смысле Эстония была в значительной степени ориентирована на взаимодействие с соседней большой Россией: это экспорт продукции, транзит и так далее», — говорит Мартынов.
Неудивительно, что эстонский президент просит встречи с Владимиром Путиным.
Ольга Самофалова