ТИШИНА - Боярские Палаты
История создания этого спектакля напоминает явление бабочки - сначала яйцо, потом куколка, и лишь затем - ее невероятный взмах крыльев. Итак, репетиции во время Х Международной летней школы Союза театральных деятелей РФ привели к выпускному спектаклю, который имел шумный успех у зрителей и критиков. Как известно, дипломный спектакль исчезает быстро. Но через какое-то время постановка возродилась в рамках независимого проекта и немедленно попала в конкурсную программу "Золотой маски". Забегая вперед, можно предположить, что приостановка фестиваля лишь задержала, но не отменила триумфальный полет "Тишины".
По словам авторов спектакля - режиссера Бориса Константинова и художника Виктора Антонова - в их мире звучит только полушепот, полу-крик. На сцене оживает судьба легендарной Эдит Пиаф - ее жизнь и смерть, предельный накал ее страстей, - они парадоксально показаны "почти без слез и почти без смеха". Сюжет играется без текста, без единого слова через цепочку зримых образов, которые воссоздает труппа бродячих актеров.
Вот они протискиваются сквозь толпу зрителей по узкому коридору. Нет-нет, они бегут по улочке Парижа, торопливо волоча за собой огромный потрепанный чемодан. Скорее, скорее, вечер в кафе Жернис начинается! Они выскакивают на маленькую эстраду, бурно жестикулируя, подмигивая залу и обещая нам невиданное зрелище. Они выглядят стильно и необычно. На головах заломлены черные французские береты, на выбеленных лицах выступают длинные носы-клювы, - облик не то старинных масок, не то странных пернатых созданий. Полулюди, полуптицы. И постепенно мы понимаем скрытую суть причудливых персонажей: история парижского воробушка Пиаф, рассказана не людьми, а стаей ее собратьев, воробьев. Вместе и поодиночке они становятся друзьями, возлюбленными, коллегами-музыкантами, а главное - свидетелями ее судьбы. На языке птичьих трелей, проигрывая синкопы стремительных движений, хор воссоздает из небытия облик блестящей и трагической личности.
На протяжении полутора часов действие мастерски балансирует на стыке клоунады, акробатики и пантомимы, где актеры мгновенно переходят от кукол к мимансу и живому плану, а звуковая партитура складывается из свиста, постукивания и щебета. Ткань спектакля филигранно выстроена режиссером, художником и ярким, слаженным актерским ансамблем (в спектакле заняты Регина Хабибуллина, Даниил Газизуллин, Эрик Дасни, Денис Казандайкин, Валерий Крупенин, Михаил Плутахин, Джамшит Садыгов, Андрей Умнов). Трюки, гэги, импровизации, выходы в зал, - каждый новый эпизод цепляет, подхватывает и развивает следующий, проясняя и углубляя смыслы, заложенные в сложной структуре сценического действия.
Два символа Франции - шансон и вино - сплетены в театральном мифе о Пиаф. Настоящий глоток вина, - его с улыбкой вручают входящим зрителям, отражается в радостном мелькании бутылок в первом эпизоде, когда на свет появляется маленькая Эдит. Вино бурно выплескивается в сценах лихих пирушек, и в атмосфере веселого праздника рождаются знаменитые песни. А в конце из прекрасного напитка оно превращается для героини в яд, образ саморазрушения, распада и смерти. Вновь крутится старая черная пластинка, но мелодии рвутся, сжимаются в скрежет, бульканье и в предсмертный хрип. Медленно уходит за кулисы крошечная фигурка. За силуэтом белого платья долго тянется шлейф. Гаснет свет, и пронзительно звучит до боли знакомая мелодия: "Non, Rien De Rien". Я ни о чем не сожалею… И затем наступает тишина.