В конце XIX века эпоха электричества гордо шествовало по Риге, пишет латвийская газета «СЕГОДНЯ».
Пионером здесь стал Первый городской немецкий театр, в здании которого сегодня располагается Национальная опера. Ради такого дела поблизости построили электростанцию. Труба над городским каналом до сих пор напоминает о том, что некогда здесь стоял храм таинственному богу электричества, снабжавший магической энергией не только театр, но и несколько соседних зданий.
Шаг к единообразию
Но ночь в Риге еще не научились превращать в день: немногочисленные городские фонари все еще подпитывались газом, да и было их не так уж много. Большинство квартир тоже не сияло в темноте яркими окнами: газовые или керосиновые лампы много света не давали. Редкие электрические лампы сияли как могли, но и от них трудно было ожидать чуда, ведь сравнивать с современными — это как сопоставлять современный автомобиль с его прадедушкой начала прошлого века.
С чего-то нужно начинать. И тогда дорогу осилит идущий. Вероятно, философски размышляя о чем—то подобном рижские власти принялись советовать рижским домохозяевам заменить таблички с номерами домов на новые, в темное время суток подсвечиваемые электрическими лампочками. Лепота: идешь по темной, практически неосвещенной улице, а уже издалека видишь номер дома. И никаких проблем с поиском нужного адреса.
Пресса посчитала эту рекомендацию вполне полезной. «В Риге ощущается особая надобность в снабжении домов подробными фонарями, так как, во-первых, во многих домах не имелось постоянных дворников, поэтому не всегда имелась возможность спросить номер дома, во-вторых, крайняя недостаточность освещения не дает возможности ориентироваться.
Наконец, эти номера смогут заменить собой использовавшиеся до этого домовые таблицы, так как на стекле может быть написан не только номер дома, но и название улицы».
Редакция газеты «Рижский вестник» опубликовала текст, который назвала письмом некоего рижанина: «Распоряжение это встречено с живейшим сочувствием жителями окраинных улиц. Если эти небольшие фонари и не осветят вполне улиц, как было бы желательно, то, во всяком случае, на улицах, на которых не имеется ни одного городского фонаря, они будут служить маяками для возвращающихся ночью в непроглядную темень домой».
Что немаловажно, было очень и очень желательно, чтобы номера эти имели одинаковый вид и размещались хотя бы примерно в одних и тех же определенных раз и навсегда участках фасада. Приказывать не приказывали, а просили. Пресса так и писала: «Исполняющий должность полицмейстера просит, чтобы домовые фонари были совершенно одинакового образца с имеющимися уже на некоторых домах названного выше полицейского участка».
А то ведь некоторые городские умельцы просто рисовали номер дома на стекле фонаря, прикрепленного к дому. Поэтому полицейские власти в качестве образца для подражания объявляли номера, к исходу 1987 года уже установленные на стенах домов. Таких строений в Риге оказалось не так уж много: восемь домов на Дерптской (совр. Тербатас) улице, пять по Первой Выгонной дамбе (часть современной Ганибу дамбис) и по два дома на Суворовской (совр. — Кр. Барона), Мельничной (Дзирнаву), Николаевской (Валдемара) улицах.
Ненавязчивая реклама
Предприниматель Л. Бирман тотчас поспешил уведомить рижан, что все имеющиеся на тот момент фонари с номерами домов изготовлены на его фабрике. Стоит один такой фонарик три рубля с полтиной. «Но если пойдет конкуренция, может быть, цена и будет понижена».
Только рижский полицмейстер в конце декабря издал свои рекомендации, как Л. Бирман в начале января поспешил опубликовать объявления, рассказывающие о том, что его предприятие лучше, чем кто—либо иной сможет обеспечить домовладельцев отличными треугольными освещающимися изнутри номерами.
Не без гордости он заявлял, что «...фонари изготавливаются мной из толстой сибирской жести с двойными стеклами, одним белым матовым с обозначением названия улицы и № дома, черной краской, а другим гладким, покрывающим надпись и предохраняющим таким образом ее от порчи вследствие сырости. В каждом фонаре находится лампа. Вообще фонари изготавливаются мною весьма изящно и с полной гарантией за прочность их, по форме, указанной мне исполняющим должность рижского полицмейстера.
Фонари прибиваются мною также к домам, и за это домовладельцы имеют платить всего 15 копеек за каждый фонарь. Заказы принимаются как лично на моей фабрике Рыцарская, 19, так и письменно. В последнем случае указать улицу, номер дома и адрес заказчика».
А в феврале 1898 года газета «Рижский вестник» разразилась еще одной статьей на эту тему. Статья называлась просто и ясно: «Еще раз о необходимости снабжения домов треугольными фонарями с номерами». Не знаю уж, что подумали читатели газеты более века назад, но из прекрасного сегодня начинаешь терзаться смутными сомнениями: а не заказ ли это, не проплаченная ли реклама?
Газета утверждала, что получила письмо, которое и публикует. Может быть, и так. Тогда еще веселее, потому как письмо явно писано изготовителем этих самых треугольных номеров. Такой уж рассказ наглядный и убедительный. Только адреса изготовителя этих самых номеров не хватает. Вот этот самый рассказ:
«Милостивый государь, господин редактор, — начиналось послание. — Прошу вас покорнейше, в интересах жителей г. Риги поместить в уважаемой вашей газете следующие строки, имеющие целью наглядно доказать настоятельную необходимость снабжения домов предложенными г. полицмейстером треугольными фонарями с номерами. В прошлое воскресенье, 1 февраля, пишущий эти строки, проходя в 6 с половиной часов вечера с своим семейством по ул. Паулуччи в район между Суворовской и Александровской улицами, недалеко от Политехнического института, был свидетелем того, как две женщины, по—видимому служанки, наскоро одетые, взволнованные и в каком—то страхе, суетились и, всматриваясь в дома, что—то разыскивали. При нашем приближении, они торопливо подошли к нам и стали умолять указать им, где на этой улице находится дом под № 15, так как в их доме пожар (действительно, в это время звонили на Петровской башне в пожарный колокол). А господа их находятся в гостях в доме под № 15. Хотя мы и приняли участие в их розысках, однако не могли добиться никакого толку, так как все дома в этом районе оказались без треугольных фонарей с номерами, а впотьмах нельзя было разглядеть домовых номеров, и, не добившись никакого результата и спеша по своему делу, должны были предоставить женщинам одним продолжать свои розыски. На следующий день утром, идя по описанной местности, я увидел, что разыскивавшийся дом под № 15 находится на углу Паулуччи и Архитекторской улицы и не снабжен ещё вышеозначенным фонарем. Приведенный факт служить наилучшим и нагляднейшим доказательством того, насколько настоятельно необходимы в интересах самих же жителей предложенные господином рижским полицмейстером треугольные домовые фонари с номерами».
Облом
Впрочем, убедить весь город, судя по всему, так и не получилось. Как бы ни были убедительны помещавшиеся в прессе рассказы о пользе номеров, освещенных электрическими лампочками, домовладельцы считали деньги и приходили к выводу, что без ясного и однозначного приказа тратиться на эти огонечки не будут. Мало того что лампы пожирают электричество, которое совсем не даром подпитывает нить накаливания в стеклянной колбе, так ведь к этим лампам электричество еще нужно подвести. А это опять расходы. В итоге, глядя на фотографии рижских домов, сделанные буквально накануне Первой мировой войны, эти треугольные фонари с номерами встречаются не чаще, чем холодильники на Аляске.
Олег ПУХЛЯК,
историк и краевед,
специально для газеты «СЕГОДНЯ».