Я люблю играть в спектаклях и не люблю о них рассказывать,
— сказал в начале разговора актер и говорил... только о спектакле.
Как это было в 90-х
— Приходите в театр, слушайте, смотрите, после этого анализируйте, обсуждайте. Но скажу одно. Открою одну истину. Может быть, и не истина даже это, а тайна. Приятно работать с выдающимся мастером, а Андрей Сергеевич Кончаловский им является. Приятно играть с его супругой Юлией Александровной Высоцкой на одной сцене в МХАТ им. Горького, которым руководит великая Татьяна Васильевна Доронина.
Какое-то время назад, задумав играть «Сцены из супружеской жизни» (сперва в итальянском Неаполе, потом в Москве), мы собрались втроем и не стали сразу репетировать в театре. Мы сперва собрались у Андрея Сергеевича и Юлии Александровны дома. И пьесу буквально придумали заново. Нет, не то чтобы придумали. Мы искали, как приблизить классическое произведение к современному зрителю.
Мне нравится, как мы внимательно готовили спектакль. Вспоминали, как в 90-е годы разговаривали (действие пьесы перенесено в Москву 1990-х). Прошло вроде не так уж и много лет, а, оказывается, мы уже немного забыли не только вещи, но даже и то, как мы разговаривали тогда! Какие именно были проблемы в девяностых годах? Помню, у каждого было проблем море, все начало либо рушиться, либо наоборот... Мы вспоминали, как мы в те времена ходили, в чем ходили, что у нас в доме стояло. А как у нас стоял или висел на стене велосипед? И где стоял телевизор? И куда мы вешали сумки? И какие они были? И какие были проблемы?
Мне понравилось, как публика рижская приняла спектакль, было много людей моего поколения. Они говорили: «Спасибо за то, что мы вспоминаем. Мы помним». Мы вдруг начали вспоминать, как мы жили в 90-х годах. Такое дежавю.
Интересно вспоминать, какие времена тогда были в театре. Как мы вынуждены были тогда жить, как мы пытались выжить, сохранить отношения. Тогда в театр было опасно ходить, представляете? Я тогда служил в Центральном театре Советской армии, и люди уходили в антракте, потому что после девяти вечера в Москве на улице было страшно ходить. Если спектакль заканчивался в 22:10, то зал уже был полупустой — я это очень хорошо помню. И не потому, что спектакль был плохой, а потому что времена были такие лихие. И надо было еще успеть зрителю ехать домой сперва на метро, а потом на троллейбусе куда-то в Бибирево, или в Свиблово, или в Новые Черемушки. А как добираться, если уже ничего не ходило? И вот это все помним.
О любви
— Для меня всегда были эталоном любви отношения моих папы и мамы. И я всю жизнь мечтал найти супругу, которая бы посвятила всю свою жизнь супругу, как это сделала моя мама. Как только отец ушел из жизни, то и мама стала угасать. А после маминого ухода я пришел к замечательной актрисе Театра им. Моссовета Марии Святославовне Кнушевицкой — она потомок знаменитого рода дирижера Кнушевицкого. У нее дом, как музей: картины на стенах, превосходная библиотека. И я сказал: «Мария Святославовна, усыновите меня!» И теперь это родной для меня человек...
Отец... Отец был скала и глыба. Сам решал свою судьбу. Он снялся в юности в одном фильме, а потом пришел к режиссеру в 1942 году и сказал: «У меня нет никого. Отец расстрелян, мать сидит — не знаю где, брата я потерял. Что мне делать? Отпустите меня на фронт!» И ушел на войну, воевал под Ржевом, в Сталинграде...
Он был очень строгий человек. Но эта строгость граничила, как сейчас я понимаю, с такой безмерной любовью! Я был поздний ребенок. И та любовь, которая досталась мне, может быть, отчасти не досталась моему брату, который старше меня на 10 лет. А я-то ощутил эту любовь по полной программе в хорошем смысле. И баловали меня... Но в то же время я прекрасно понимал, что с этим человеком вставать наравне нельзя. Это громадная дистанция. Суровый был. Суровый, но справедливый. И чтоб держать такие махины, наверное, по тем временам, он должен был обладать сильнейшим характером. Держать в руках «Росконцерт», а потом создавать с нуля «Росаттракцион».
Мне не хватает их очень. Совета не хватает, «пиндюлей» не хватает, поглаживания по голове не хватает. Они очень рано ушли. И мать, и отец... Как-то мой коллега, сосед по гримерке и, кстати, мой театральный педагог, пришел и говорит: «Сейчас был у мамы, наелся борща!» А я сижу и понимаю, что у меня уже 18 лет нет отца и 8 лет нет матери... Но перед выходом на сцену я всегда о них думаю.
О чем не любит говорить Домогаров — мифы и правда о личной жизни
Один из самых распространенных мифов о Домогарове — что он бабник и что у него были романы чуть ли не со всеми молодыми актрисами. Сам актер не спешит развеивать это заблуждение, говоря «а зачем?». Но есть несколько женщин, которые действительно оставили след в его сердце.
Наталья
Будучи подростком, он познакомился с соседкой по даче, Наташей Сагоян. Первая юношеская любовь оказалась крепкой — как только Александр стал студентом, он позвал Наташу замуж. Восторженный Домогаров считал эту девушку своей единственной любовью на всю жизнь. Скоро на свет появился их общий сын Дмитрий. Но неожиданно через год Домогаров увлекся... коллегой по театру, симпатичной Ирочкой. И немедленно ушел от жены. Мальчик в последний раз видел папу в один годик. Домогаров честно и внимательно выплачивал алименты на содержание Димы, но с ребенком не общался. В подростковом возрасте юноша отца и не вспоминал. Никто из его друзей не знал, что его папа — знаменитый актер.
Ирина
Ирина Гуненкова окружила Александра заботой и вниманием, ради любимого мужа оставила театральный институт, где училась на актрису. А когда они поженились и родился сын Саша, полностью посвятила себя дому. Вместе они пережили непростое время: «Ирина Анатольевна родила Сашу, надо было ездить на дачу и надо было их отправлять на отдых на лето, а зарплата была тогда у меня 75 рублей, а у нее 45 рублей. И на аванс мы покупали крупу, картошку, тушенку. На рынке „просрочки“ в Лианозово...»
Они расстались через 10 лет. Тогда Домогаров играл в спектакле «Милый друг» Андрея Житинкина вместе с молодой, на 12 лет моложе его, актрисой Натальей Громушкиной. Узнав о романе Александра и Натальи, жена Ирина забрала сына Сашу и уехала из дома. Но при этом проявила удивительную мудрость — никогда не препятствовала общению бывшего мужа и сына.
Наталья
Брак с Громушкиной тоже долго не продлился. Домогаров очень трудно переживал этот разрыв. Отец Юрий Львович уже умер, в 2002 году не стало и мамы Натальи Петровны, поэтому поддержать актера мог только его старший брат Андрей. И именно Андрей оказался рядом, когда Александр намеревался свести счеты с жизнью...
А отчаиваться было из-за чего. В 2008 году погиб его 23-летний сын Дмитрий от первого брака с Натальей Сагоян. Трагическая случайность: машина врезалась в автобусную остановку, где стоял парень... И мало кто знает, что сыновей Александра от Натальи было двое. Но один из них умер сразу после родов. Тогда бабушка актера сказала пророческую фразу: «Двойняшки. Недалеко друг от друга уйдут». Так оно и вышло...
Марина
Через четыре года, не нажив общих детей, Домогаров и Громушкина развелись, потому что на горизонте влюбчивого актера появилась новая любовь — Марина Александрова.
Они никогда не были женаты официально, но про страстный и громкий роман самых красивых сериальных артистов нулевых годов все СМИ кричали из каждого утюга. Марине, которая не привыкла к мужским изменам, роман достался очень тяжело. За два года отношений она успела изучить все черты характера Домогарова, наревноваться, а однажды даже застать актера с бывшей женой и устроить драку. Но после ссор они так мирились, что Александрова все прощала любимому. Тем не менее спустя два года именно она, впервые в романтической истории актера, сделала громкое заявление о прекращении отношений.
Сама актриса признается, что решение далось ей тяжело. Пришлось даже поработать с психологом, но оставаться с взбалмошным гением стало совсем невыносимо. В своих интервью она еще долго говорила о том, что с Александром Юрьевичем у них была настоящая любовь, а потом вдруг стала вспоминать прошедшее с улыбкой и иронией.
Лариса
После истории с Мариной актер долго был один. Переживал трагедию с сыном, говорят, пил, говорят, писал книгу... А потом случилась эта история. Он летел одним рейсом с девушкой, которая без умолку и громко что-то рассказывала маме. Он несколько раз попросил ее говорить тише, но она не только не успокоилась, но и послала его подальше. Но он, вместо того чтобы разозлиться, поймал себя на мысли: мы будто родственные души, половинки одного целого. И нашли общие шуточки, и стали поддразнивать друг друга... На выходе из самолета он попросил у случайной спутницы телефон, но она отказала, пообещав лить по нему слезы, да и только.
Спустя совсем короткое время Лариса пришла на его спектакль и вручила букет цветов с запиской, в которой был телефон... Они начали встречаться. На четвертом свидании девушка призналась: у нее онкология. Несколько лет они были вместе. И все это время он жил с осознанием того, что однажды его счастье может оборваться. Так и случилось. Спустя пять лет близких отношений Лариса скончалась.
Сегодня Домогаров продолжает сниматься в кино, играть в театре. Его единственному сыну Александру Домогарову-младшему 30 лет, он успешный актер, сценарист, кинорежиссер.
Домогаров-старший все реже дает интервью, но предупреждает: он позовет прессу в гости только когда и если самому захочется.
Андрей Шаврей, Мария Михайлова (teatral-online.ru)