Напомним, что два года назад Служба госбезопасности (СГБ) Латвии завела уголовное дело по возможным нарушениям закона на Вселатвийском родительском собрании, которое прошло 31 марта 2018 года в одной из рижских гостиниц. Недавно спецслужба прекратила дело из-за отсутствия состава преступления. Однако, похоже, Зиле считает, что одно только желание русских родителей, чтобы их дети учились на родном языке – это уже преступление.
Свою заметку она предваряет эпиграфом Филиппа Ноэль-Бейкера: «Безнаказанность сначала делает закон бесполезным, а потом – смешным».
И сообщает, что в тени коронвируса 2 апреля незамеченной прошла новость о том, что СГБ закрыло дело против организаторов собрания против постепенного перехода на латышский язык обучения. В Деле фигурировала лидер Русского союза Латвии (РСЛ) Татьяна Жданок, «одиозный» защитник прав русскоязычных Александр Гапоненко, Владимир Линдерман и еще разные активисты.
Проверка для спецслужб
Основанием для возбуждения дела были высказывания с трибуны мероприятия, направленные на раскол в обществе. Кажется, пишет Зиле, речи и провокационные действия РСЛ вызывающе бесстыдно тестировали возможность служб безопасности остановить, или, по крайней мере, заглушить эти извержения ненависти.
Антилатвийская группировка с полной очевидностью нарушила так много статей закона, что наказание казалось неизбежным. Но ничуть не бывало!
В ходе расследования дела прошли и языковедческие экспертизы, однако в речах, поносящих все латышское, не было обнаружено признаков преступного деяния. Выглядит, как известный анекдот, когда жена застает мужа в постели с любовницей, а тот говорит ей: дорогая, это совсем не то, что ты подумала. Разжигающие ненависть организаторы слета русскоязычных родителей снова остались белыми и пушистыми, скорбит литератор.
Жданок оболгала Латвию в Брюсселе
Пока следователи расследовали, а лингвисты в поте лица анализировали, слагавшая на несколько месяцев свой еводепутатский мандат Татьяна Жданок победно возвратилась в Брюссель. Не только не приумолкнув, а наоборот, уже с трибуны Европарламента в ходе дискуссии выступила со страстно обличающей Латвию речью.
СГБ снова возбудила уголовное дело, уже конкретно против лидера РСЛ, придя к заключению, что целью выступления Жданок несомненно было желание навредить образу Латвии в глазах мирового сообщества.
Однако»! – Посыпает голову пеплом Зиле. – 2 мая и это громко начатое дело закончилось невинным хлопком: хотя утверждения евродепутата о притеснении русских и не отвечают реальной ситуации, ее высказывания нельзя классифицировать, как разжигание национальной вражды. Вот так.
Сопровождающие обе новости немногочисленные комментарии в социальных сетях были короткими и едиными по смыслу: такие высказывания можно ожидать и в дальнейшем, а антилатвийские силы без тени сомнения могут консолидироваться для будущих акций, крича с самых высоких трибун, что в Латвии нет жизни русским.
Дальше писательница все больше входит в образ прокурора: под прикрытием демократии и свободы слова можно унижать латышский язык, символы и традиции государства, не опасаясь при этом закона. Конечно, законы эти неполные и нуждаются в доработке.
И в связи с обоими уголовными делами, хочешь-не хочешь, встает вопрос: может быть с законами все в порядке? А виновато их неправильное применение?
Много пней, но есть и побеги
При оценке противолатвийской деятельности слышны мнения, пишет автор, что надо потерпеть еще немного времени, и знаменосцы кремлевской идеологии исчезнут со сменой поколений. И в самом деле, среди тех, кто поддерживает РСЛ много сениоров. Однако нет также и недостатка в молодых. Поэтому приходится сомневаться, вырастут ли патриоты у тех родителей, кто враждебно протестует против латышского языка.
Это вряд ли – приходиться присоединиться к сомнениям литераторши. Тем более, что эти люди прот6естуют не против латышского языка, а вступают за свой родной – русский. Но, кажется, госпоже писательнице трудно понять разницу. Она заканчивает цветисто: вокруг старых пней пышно цветут зеленные отростки, а ненаказуемость стимулирует действия, которые балансируют на грани преступления.