– Все знают, что развод – дело непростое и болезненное, а каждый несчастливый брак несчастен по-своему. Татьяна Аркадьевна, вы уверены, что здесь уместны какие-то параллели?
– Уверена. Но только политики и историки будут делать это по-разному. Политикам важно не просто зафиксировать сходство или различие, а высветить в разных лучах приоритетную для них проблему. И Брекзит нам в этом деле наверняка поможет. Было бы непростительно пропустить такую возможность. Тем более что время для анализа соглашения Европарламент отвоевал.
Изначально депутатов хотели вынудить одобрить «не глядя» договор объемом в 1250 страниц уже 30 декабря. Просто на радостях, что стороны все-таки договорились. Однако наша группа «Зеленые/Европейский свободный альянс» (Greens/EFA) категорически выступила против спешки по столь судьбоносному вопросу. В итоге Европейский парламент будет детально разбираться с этим документом до конца февраля.
Мы помним, как происходил, безо всякого переходного периода, распад СССР. Как сотням тысяч людей сломали жизнь, создали им проблемы с правовым и имущественным статусом, лишили работы и социальной защиты. Хоть Брекзит – не такое масштабное явление, да и переходных дорожек достаточно, но проблемы у очень многих людей по обе стороны границы остаются.
– Верно ли утверждение, что при обсуждении условий нынешнего «развода» у переговорщиков от Евросоюза нервы оказались более крепкими?
– Да, они продемонстрировали большую выдержку. И на то есть причины: когда легковушка и самосвал едут друг другу навстречу, при столкновении больше шансов будет у самосвала. Евросоюз выживет и без Великобритании, с потерями, но выживет. Экспорт товаров стран ЕС в Великобританию составляет около 13% от общего объема. А Великобритания половину своего товарного экспорта направляет в ЕС. То есть жесткий Брекзит на фоне пандемии мог бы стать могильной плитой на британской экономике.
– Данная оценка относится к сфере экономики. Но что можно сказать о социальных последствиях «развода»?
– Увы, победителей в этом «разводе по-европейски» где-где, но в данной сфере найти невозможно. Главная задача сейчас – добиться, чтобы простые люди не стали в нем разменной монетой. И если в договоре можно найти такие разделы, как координация социальных схем, предоставление услуг, признание квалификации, свобода передвижения, то слабым местом при «разводе» в ЕС остается, как и во времена распада СССР, вопрос гражданского статуса.
Как в случае ЕС, так и в случае СССР, общесоюзное гражданство (европейское или советское) было только производной от гражданства страны — члена Союза. И поэтому союзное гражданство как при выходе отдельной страны, так и при распаде всего Союза автоматически теряется. Много раз в Европарламенте я поднимала этот вопрос. Но все доклады, предлагавшие усилить статус гражданина Евросоюза, проваливались. Однако сейчас до многих дошла абсурдность ситуации, когда британцы, оставшиеся без европейского гражданства, будут продолжать трудиться в структурах Евросоюза, в том числе в самом Европарламенте.
– Вы считаете, что Брекзит позволит актуализировать проблему неграждан в странах ЕС?
– Сейчас в странах ЕС остается большое количество — примерно миллион — граждан Великобритании. Ситуация с этими новыми негражданами ЕС — практически то же самое, что произошло с людьми, перебравшимися в Латвию и Эстонию из других республик СССР. И в этом смысле Брекзит поможет европейцам лучше ощутить проблему людей, которых по причине происхождения превратили в этих двух балтийских странах в лиц без гражданства. Но тут-то наступает существенное отличие нынешнего развода от ситуации тридцатилетней давности: была достигнута договоренность не понижать статус уже живущих в ЕС британцев и живущих в Британии граждан других стран ЕС. Руководителям бывшего СССР не хватило ума для принятия аналогичного решения.
Надеюсь, что сейчас проблему неграждан в странах ЕС удастся сдвинуть с мёртвой точки. Именно предложение сблизить права лиц без гражданства, каковыми оказались многие бывшие граждане СССР и Югославии, с правами граждан, входит в Европейскую гражданскую инициативу «Спасательный пакет для национальных меньшинств» (Minority SafePack). На своей последней в 2020 году декабрьской сессии Европейский парламент подавляющим большинством голосов (524 из 694) принял резолюцию, в целом поддержавшую эту инициативу.
– То есть в обозримом будущем негражданам, русскоязычной общине Латвии стоит ожидать позитивных перемен?
– Мы должны понимать, что это борьба. Часто изнурительная и не приводящая к быстрым результатам. Хотя наша межфракционная депутатская группа, отстаивающая права традиционных этнических меньшинств и региональных языков, является достаточно сильной и влиятельной, но мы не имеем полной поддержки большинства всего состава Европарламента. Среди депутатов есть много тех, кто отождествляет построение национального государства с насильственной ассимиляцией меньшинств. Они оказали беспрецедентное давление на авторов первоначального проекта резолюции, включивших в нее в полном объеме все предложения Minority SafePack, и пригрозили голосовать против, если некоторые требования останутся в тексте. Поэтому нам пришлось пойти на уступки, чтобы резолюция все-таки была принята.
– Президент FUEN (Федералистский союз европейских национальных меньшинств) – депутат Европарламента Лоран Винце, представляющий венгров Румынии, принятие резолюции назвал «великой победой». Что побудило его высказаться так громко?
– В резолюции Европарламента есть главное – требование к Еврокомиссии предложить новое законодательство. Время поджимает: свои соображения она должна предоставить до 15 января. Тогда мы и сделаем окончательные выводы. Но в любом случае инициатива Minority SafePack и ее положительная оценка со стороны Европарламента придаст импульс если не к моментальному принятию конкретных решений, то к изменению атмосферы вокруг проблем традиционных национальных меньшинств определенно.
– Спасибо за беседу.
Вопросы задавала Юлия Ранцане.
Публикация оплачена политической группой Европарламента «Зелёные/Европейский свободный альянс».