В погоне за американской мечтой
Итак, шестнадцать лет назад, неблагополучные и беспокойные 90–е… Родившийся в окрестностях Даугавпилса школьник Эдгар Кумпинс проживает в городе вместе с отцом, трудящимся на городских теплосетях, учится в местной 10–й школе. Жили очень скромно, отцовской зарплаты хватало лишь на самое необходимое.
— Работа у него была тяжелая: приходилось залезать в котлы, где температура приближалась к сотне градусов. Но платили мало, отцу приходилось дополнительно перебиваться мелкими заработками. Как–то один раз он пришел домой совсем вымотанный — взгляд усталый, ноги не держат… Короче, плюхнулся в кресло и заснул… Тогда стало ясно, что жизнь нужно как–то менять…
На выручку пришел случай. Как–то Кумпинс–старший, возвращаясь с работы, увидел вывеску: "Отправь анкету и выиграй грин–кард на жительство в США". За этой рекламой увиделся неоновый блеск сказочной страны, где текут долларовые реки и где все живут сыто и счастливо. Америка ведь и сейчас представляется многим раем, а уж тогда–то…
В общем, мужчина отжалел требуемые пять латов и заполнил анкету — без всякой надежды на успех, впрочем. А вскоре совершенно об этом забыл, поглощенный бытовыми заботами. Каково же было удивление и отца, и сына, когда спустя год они получили письмо о том, что именно им выпал счастливый жребий!
— Пришедшее письмо гласило: нужна дополнительная информация. Отец отослал и по традиции вновь забыл об этом. Но через восемь месяцев — еще один конверт! Вызывают на собеседование в Польшу в тамошнее американское посольство. Денег на поездку, конечно, не было, но действовать требовалось быстро, не раздумывая. Собрали все сбережения, некоторую сумму одолжили, — вспоминает Эдгар.
Оба немедленно отправились в Варшаву, где прошли собеседование в тамошнем американском посольстве.
— После собеседования ответа ждали две недели. Жили у одной бабки. Питались так: чай и хлеб с маслом. А потом, когда пришел положительный ответ и получили грин–карту, то обнаружили, что сроки–то выезда оговорены… А билеты на двоих стоили восемьсот латов. Где взять денег? Мы срочно продали почти все, что у нас было, кроме хутора и квартиры — тридцать гектаров земли, старенькую "копейку", мопед и гараж. После покупки билетов осталось баксов семьсот. Сели в самолет и…
Долгий и утомительный трансатлантический перелет — и вот встречайте новоприбывших, Нью–Йорк–папа, Америка–мама! Из самолета вышли с двумя чемоданами в руках. Жить на первое время устроились у знакомых. Увы, вскоре выяснилось, что волшебные США в действительности не столь уж волшебны. В Нью–Йорке у Кумпинса–старшего с работой не заладилось, и пришлось в поисках трудоустройства лететь на тихоокеанское побережье — в Сиэтл. Латгальцы рассчитывали получить помощь от жившей там родственницы, но надежда оказалась тщетной. Наступили совсем уж невеселые деньки.
— Родственница понянчилась с нами неделю и спихнула, — вздыхает Эдгар, вспоминая то время. — Что ж, дело понятное, у всех есть личная жизнь, в которой лишние не нужны. Правда, перед этим она помогла нам встать на учет в Society Security (это служба помощи иммигрантам). Там дали льготы на питание: талон, по которому можно было отовариться на двести долларов. С этой карточкой кантовались два месяца — до первой папиной зарплаты. Отцу, который являлся первоклассным сварщиком, помогли найти работу в порту. Ему тогда назначили ставку десять долларов в час. Он отрабатывал смену, а потом шел на вторую работу, к украинцам… Можно сказать, жил на улице — и так три месяца.
Отец снял комнату, где даже спать было не на чем. Мне, двенадцатилетнему пацану, приходилось очень тоскливо в четырех стенах. Единственной отдушиной в жизни стал купленный папой велосипед. Но в сентябре, когда я пошел в школу, все изменилось — наконец–то у меня появилась возможность общаться со сверстниками! Меня отправили в ISL–класс — специальный, для иностранцев. Литературу и чтение я изучал вместе с приезжими, а все остальные предметы — с американцами. Но на этом мое счастье не закончилось. Отец раздобыл два старых матраса. Мы их, честно говоря, прихватизировали. Это стало настоящим праздником — не надо было больше спать на полу…
В военной форме
Языковое отставание удалось быстро ликвидировать — посещая школу, катаясь по городу на велосипеде, парнишка много общался со сверстниками. Опять же, впрок пошло участие в программе English as a Second Language. Эдгар усердно учился и быстро привык к новой жизни. Дела пошли на лад, и они с отцом переехали в хороший район.
— Помимо учебы, — рассказывает Эдгар, — я активно занялся спортом, начал играть в школьной баскетбольной команде. Благо телосложение и рост благоприятствовали. Мне всегда хотелось путешествовать, узнавать что–то новое — ландшафты, культуру, традиции… Когда мне стукнуло пятнадцать, папа сказал: "Хочешь ездить по миру — иди зарабатывай!" И я устроился в магазин упаковщиком. Моя зарплата тогда составляла около шести долларов в час.
Потом три года труда в Star Protection Agency — это такой небоскреб в Сиэтле. Там вокруг были такие солидные дядечки–тетечки, трудившиеся на государство. Мне эта работа не нравилась — немного поднадоела… Поэтому решил продолжать учебу. Поступил в Вашингтонский университет на факультет русского языка и литературы, а также скандинавских культур и языков. Да–да, этот предмет пользовался немалой популярностью, ибо есть немало американцев, искренне интересующихся русской культурой! Будучи уже на четвертом курсе, зачислился в военную академию, являвшуюся филиалом нашего вуза.
Каждое утро в военной академии начиналось у Эдгара так: в 6 утра подъем, пробежка, затем лекции. В последний год расписание изменилось: вставал в половину восьмого — и на лекции. Потом тренировка до 9 вечера, а с 10 до трех ночи — работа в охране одного из частных клубов. Итого в будние дни сон занимал у него около 4–4,5 часов. После проведенных в академии двух лет Кумпинс получил звание младшего лейтенанта. А потом — потом была армия…
Будучи человеком по характеру крайне щепетильным, Эдгар не желает распространяться о тех четырех годах контрактной службы, что он провел в рядах вооруженных сил США. Кумпинс небезосновательно считает, что это касается лишь него да американского Госдепа. Ибо службу ему пришлось нести в том числе и за пределами Штатов. В общем, удалось повидать мир — как и мечтал. Купминс признает, что эти годы, проведенные им в форме "джи–ай", оказались крайне богатыми в плане опыта. Окончив в 2013 году службу в чине старшего лейтенанта, Эдгар оказался перед выбором — продлевать ли контракт? Можно было продолжить армейскую карьеру, да и платили в вооруженных силах неплохо. Однако по зрелом размышлении решил уйти на гражданку и демобилизовался.
— Все–таки армейского опыта мне хватило досыта, — вспоминает даугавпилчанин, — а во–вторых, вдруг остро захотелось на родину, в Латвию. Мне очень часто задают этот вопрос: а почему ты, собственно, захотел вернуться? Ведь у меня большинство друзей живут за границей. И в Америке у меня действительно было все: хороший дом, дорогая машина, перспективы. У отца неплохая работа, опять же. Но моя душа, как выяснилось, все же связана с Даугавпилсом. И мы вместе с папой вернулись.
Возвращение на родину
Каким ему показался город после тринадцатилетнего отсутствия? Прежде всего поразило царившее на улицах безлюдье.
— Я же помнил, каким когда–то был Даугавпилс! — искренне сокрушается Эдгар. — Порою на улицах не протолкнуться было, особенно в значимые даты вроде первого сентября… Массы прогуливающихся по улицам горожан, частые концерты, фестивали, собиравшие множество посетителей. А нынешнее безлюдье удручает… Хотя вот дорогих машин на улицах стало значительно больше!
Заново пришлось привыкать и к некоторым особенностям местного менталитета.
— В Даугавпилсе, — рассуждает Кумпинс, — слишком много внимания уделяют тому, кто что про тебя думает и говорит. Что скажет друг, сосед, коллега по работе. В Америке же всем на подобные вещи наплевать. Там всякий живет своими интересами, не заморачиваясь по поводу окружающих. Там намного проще быть самим собою. А у нас все завязано на знакомствах, на ложном понимании своего социального статуса, который, как люди считают, они должны поддерживать на должной высоте и ни в коем случае не ронять в грязь. После Америки с ее повышенной мобильностью и отсутствием предрассудков подобное воспринимается с улыбкой. Зато у нас между людьми гораздо больше развито чувство взаимной выручки. В отличие от США, где, как говорила героиня популярного фильма, "все просто так, кроме денег"…
Когда Эдгар ехал в Латвию, он еще точно не знал, чем будет заниматься. Хотел посвятить себя чему–то, связанному с дисциплиной и максимальной самоотдачей — подумывал о полиции, пожарно–спасательной службе или о чем–то подобном. И судьба пошла навстречу умному и решительному парню. В Латвии Даугавпилс является одним из двух городов (вторая Юрмала), где самоуправление имеет собственную водолазно–спасательную службу.
Немудрено: в черте города множество водоемов, в числе которых река Даугава и крупное Стропское озеро. А это означает наличие большого количества пляжей, не испытывающих недостатка в отдыхающих, и множество любителей рыбной ловли. Одним словом, немало людей нуждаются в постоянном присмотре — и неосторожные купальщики, иногда лезущие в воду в состоянии алкогольного опьянения, и беспечные рыбаки, порою бездумно вверяющие жизнь тонкому весеннему льду. В общем, требуется кто–то, кто станет их спасать в случае нередких ЧП.
Откровенно сказать, к моменту возвращения Кумпинса в Даугавпилс структура городской спасательной службы пребывала в упадке и нуждалась в реорганизации. Некоторые депутаты вообще предлагали ее упразднить. Узнав об открывшейся вакансии, Эдгар предложил свою кандидатуру на должность начальника службы — и оказался принят. Но почивать на лаврах не пришлось, ибо на него свалилось хозяйство, которое требовалось срочно приводить в порядок: три наблюдательные станции, двадцать пять человек персонала. Тут–то ему и пригодился армейский опыт, оставшийся с тех времен, когда он был командиром взвода, возглавлял батарею. Организационные навыки Эдгара пригодились и на новом месте — он быстро привел водолазно–спасательную службу в порядок, наладив ее работу наилучшим образом. В купальный сезон у спасателей полно работы. Как правило, за день набирается несколько десятков купальщиков, которых нужно срочно извлекать из воды — это не считая тех, кто просто обратился за медицинской помощью (наступил на стекло, наглотался воды и т. д.).
А года два назад Кумпинс решил сменить род деятельности. Ушел с работы в муниципалитете и подался в частный бизнес — сейчас у него фирма, специализирующаяся на покосе травы. Наладилась и семейная жизнь — уже здесь, в Даугавпилсе, Эдгар познакомился с Ольгой. Знакомство завязалось случайно — помог девушке поменять колесо на улице. Подружились, завязались отношения, появились дети. Сейчас Кумпинс абсолютно счастлив — как только может быть счастлив мужчина, у которого есть обожаемая семья и любимое дело. Будущую судьбу свою он всецело связывает с Латвией и советует не обращать внимания на тех, кто день за днем стонет о том, как здесь все плохо.
— Знаешь, — доверительно говорит он, — среди полезных вещей, которым я научился в Америке, есть одна поговорка, сколь простая, столь же и правильная. Не спрашивай, что твоя страна может сделать для тебя — интересуйся, чем ты сам способен ей помочь! Живи честно, работай на совесть, а все остальное приложится. Это девиз, которым я руководствовался в Америке, и это правило, по которому я живу в Латвии.
Владимир ВЕРЕТЕННИКОВ.
Фото из личного архива.