Получилось очевидное противоречие. Большая часть стран, которые не признают (и в ближайшее время признавать не собираются) аннексию Крыма, проголосовали за право голоса для России.
Поэтому интерпретировать голосование как поддержку политики Кремля (как это делают многие политические комментаторы ведущих российских телеканалов) ошибочно. На самом деле голосование означает то, что изменилось отношение к Украине. Пять лет назад практически по всей Европе Украину однозначно воспринимали только как жертву российской агрессии, а теперь ее воспринимают не только как жертву, но и как страну, для которой поддерживание конфликта и провоцирование России на новую военную агрессию стали одним из краеугольных камней внешней и внутренней политики.
Чтобы понять причины перемен, надо познакомиться с идеей об условиях мира и войны, которые в свое время сформулировал известный военный теоретик Карл Филипп Готлиб фон Клаузевиц (1780-1831). Основная мысль Клаузевица: война — это часть политических отношений, а не нечто отдельное. Как писал он, чтобы прервать конфликт и договориться о мире, должно быть соблюдено одно из условий: противник больше не может сопротивляться, возможность победы не ясна или цена возможной победы слишком высока.
Логично, что Украина не сможет победить сепаратистов, если их снабжает оружием и амуницией Россия (цена победы слишком высока). Поэтому большая часть лидеров стран ЕС считали, что условия для окончания конфликта выполнены и потратили много сил и политического капитала, чтобы найти политическое решение для донецкого конфликта.
Однако за 5 с лишним лет ничего не вышло. Почему? Потому что не у каждой войны (конфликта) цель — победа над противником. В крупных войнах 20-го века целью было сломать волю противника к сопротивлению и добиться, чтобы он добровольно согласился выполнять условия победителя. Но еще в 19-м веке Клаузевиц подчеркивал, что у войны (конфликта) могут быть и другие цели. Одна из сформулированных Клаузевицем целей конфликта вообще не предусматривает победы над вооруженными силами противника, цель — «настроить в свою пользу общественное мнение у себя и в других странах мира».
Именно это и есть цель украинского правительства в конфликте с Россией. Для украинского правительства постоянный конфликт с Россией был эффективным средством достижения целей внешней и внутренней политики на протяжении 5 лет. Поэтому действия Украины время от времени были выраженной провокацией — ее вооруженные силы периодически шли на боевые столкновения или провоцировали Россию на более агрессивные действия.
Если цель действительно закончить вооруженный конфликт на Украине, то надо понять, что чудес не бывает. Представьте! Люди, которые 5 лет пытались убить своих противников по другую сторону фронта, пытали пленных, мстили за смерть или увечья своих товарищей, внезапно с этого дня все всех простят, бросят оружие, пожмут друг другу руки и дальше будут жить дружно и по-добрососедски. Такого быть не может.
К сожалению, нынешняя европейская практика доказывает, что даже в тех случаях, когда удается прервать конфликт между общинами и сохранить территориальную целостность государства, заключив мир (Босния), результат будет достигнут только благодаря жесткому апартеиду — административному разделению конфликтующих сторон. Реалистичный выход из украинского конфликта возможен только при чем-то подобном боснийскому решению. Только готова ли нынешняя украинская власть на такое и может ли она обеспечить административное отделение мятежных областей?
К сожалению, похоже, что сейчас внутриполитически Украина не готова принять компромиссные варианты, поэтому мирное решение боснийского варианта (жесткое административное отделение с широкой автономией во внутренних вопросах) на Украине невозможно.
С превращением проблемы украинско-российских отношений в долгосрочный вопрос не может не пройти смены приоритетов, начало которой было видно в голосовании Совета Европы. За эти 5 лет число адвокатов Украины в Совете Европы снизилось до 6 стран — страны Балтии, Польша, Словакия и Грузия.
Отсюда встает вопрос о внешней политике Латвии. В наших ли интересах быть всегда и во всех обсуждениях адвокатом Украины? В интересах ли Латвии защищать любые действия Украины, даже если она открыто провоцирует новые конфликты с риском начала региональной войны?
Возможно, стоит рассмотреть долгосрочную политику Латвии, исходя из того, что украинско-российский конфликт так и не будет разрешен в ближайшие 30 лет, так же, как это случилось с Абхазией, Приднестровьем и другими замороженными конфликтами, возникшими в момент агонии СССР.