О драматичных событиях мая 1999 года — отставке кабинета Примакова и попытке импичмента Ельцину — стоит вспомнить, чтобы ощутить, какой путь прошла РФ за минувшие два десятилетия.
«Слушается вопрос о выдвижении обвинения против президента Российской Федерации...» Если бы эти слова прозвучали сегодня, произнесшего их посчитали бы либо сумасшедшим, либо, чего доброго, экстремистом. Но 20 лет назад в отсутствии ума, совести и почтения к закону куда чаще упрекали сторонников президента.
Отставка
«12 мая 1999 года я приехал к назначенному времени к президенту на очередной доклад, зашел в его кремлевский кабинет. Как всегда, приветливо поздоровались, — вспоминал этот без преувеличения судьбоносный для страны день Евгений Примаков в своих мемуарах. — Как только вышли журналисты, президент сказал: «Вы выполнили свою роль, теперь, очевидно, нужно будет вам уйти в отставку. Облегчите эту задачу, напишите заявление об уходе с указанием любой причины».
Примаков облегчать никому ничего не хотел и писать заявление «по собственному» отказался. Заявив при этом, что Ельцин вправе его уволить, но совершает «большую ошибку»: «Страна вышла из кризиса, порожденного решениями 17 августа, преодолена кульминационная точка спада в экономике, начался подъем,... люди верят в правительство и его политику...»
Однако по мнению, утвердившемуся в президентской команде, ошибкой было бы, напротив, промедлить с отставкой. «Рейтинг Примакова, развернувшего свой самолет над Атлантикой, стал расти как снежный ком, — вспоминает Глеб Павловский, занимавший с 1996-го по 2011 год должность советника руководителя Администрации Президента. — Еще месяц, и поддержка Примакова достигла бы таких цифр, когда вопрос, кому быть следующим президентом, был бы предрешен».
Усиление Примакова грозило сорвать операцию «Преемник», которая тогда вплотную подошла к стадии практической реализации. К началу мая 1999 года в ельцинском окружении уже было известно имя будущего президентского сменщика — директор ФСБ Владимир Путин.
... Ельцин повторил просьбу написать заявление, Примаков вновь ответил отказом. После этого в кабинет вошел глава президентской администрации Александр Волошин с заготовленным указом об отставке.
Заговор
В июле 1999-го Геннадий Зюганов рассказал, что лидеры парламентской оппозиции — он, Зюганов, руководитель фракции КПРФ, руководитель депутатской группы «Народовластие» Николай Рыжков и глава Аграрной депутатской группы Николай Харитонов, — встречались с Примаковым и его заместителями в Белом доме накануне отставки. Разговор в премьерском кабинете продолжался около двух часов.
Участникам встречи было уже известно о том, что Ельцин принял решение сместить Примакова, что отставка состоится на следующий день. И думцы призвали премьера не подчиниться президентскому указу. «У Примакова была редкая возможность, — бередил Геннадий Андреевич еще не зажившую рану. — Мы просили рассмотреть сложившуюся ситуацию на совместном заседании Федерального Собрания и правительства...»
На мое замечание, что неповиновение не осталось бы без реакции президента, у которого, как у верховного главнокомандующего, был такой серьезный ресурс, как силовые структуры, лидер коммунистов ответил так: «Если бы законодатели и правительство обратились ко всем силовым ведомствам с призывом соблюдать спокойствие и не поддаваться на провокации, уверяю вас: ни один солдат, ни один генерал не выступил бы против законного правительства, поддержанного народом».
Одновременно предполагалось запустить процесс перекройки Основного закона. Фактически речь шла о превращении страны в парламентскую республику. «Тогда была реальная возможность рассмотреть 15 поправок в Конституцию и перераспределить полномочия, — уверял Зюганов. — Была стопроцентная возможность поставить министров под контроль двух палат и не позволять чубайсам и абрамовичам формировать новый состав правительства».
О судьбе самого Ельцина ничего конкретного сказано не было. Но она отчетливо просматривалась из контекста. Учитывая характер первого президента России, которому совсем не свойственно было смиренно относиться к ударам рока, дело вряд ли могло обойтись без ареста.
Премьеру и его замам, «не хватило мужества», сокрушался председатель ЦК КПРФ: «Мы пригласили их в Думу, но они не появились. А затем не появились и в Совете Федерации... Правительство Примакова поддерживало более 60 процентов граждан. Оно могло опереться на эту поддержку, но упустило исторический шанс кардинально оздоровить обстановку».