За этой переменой стоит развитие технологий и изменение системы военных учреждений. Из-за изменения характера войны Россия теперь готовится к тому, чтобы применять военную силу быстрее и внезапнее, чем раньше.
К такому выводу пришел подполковник Пентти Форсстрём (Pentti Forsström, 56 лет) в диссертации, которую он защитил 16 августа в Национальной академии обороны Хельсинки. В диссертации «Изменение военной стратегии России» изучается военная стратегия России с распада СССР в начале 1990-х годов до конца 2016 года.
Согласно диссертации, Россия разрабатывает стратегическую систему «преград», чтобы создать благоприятные условия и предвидеть опасные ситуации. Под «преградами» понимаются профилактические методы запугивания, в котором произошел переход от ядерного оружия к более широкому спектру методов, и военная сила ‒ лишь один из них.
По мнению Форсстрёма, в военной стратегии России произошли изменения: военные «преграды» могут безотлагательно заменить на упреждающее использование военных сил. В своей военной стратегии Россия стремится оказать влияние на объект или на противника на максимально ранней стадии.
В диссертации приходят к выводу, что «Россия стремится также развивать такие навыки, благодаря которым можно заранее повлиять на военный объект, создав неразбериху, парализовав объект или даже уничтожив, прежде чем тот станет угрозой военной безопасности России».
На практике Россия стремится к своей цели последние десять лет, создавая из своих Сил обороны вооруженные силы, находящиеся в постоянной готовности. Это значит, к примеру, что нынешним базовым военным подразделениям, или бригадам, нужно быть способными отправиться на выполнение задания в течение часа после получения приказа.
Прокомментировать, удастся ли это России, пока затруднительно.
Например, профессор военного дела Петтери Лалу (Petteri Lalu) заявил в интервью газете «Хельсингин Саномат» (Helsingin Sanomat) в конце 2017 года, что Россия не достигает своих целей. Причина заключается в том, что бригады сухопутных сил также являются учебными подразделениями для солдат действительной военной службы. Солдат действительной военной службы нельзя использовать в военных операциях до того, как они пройдут по меньшей мере полгода обучения.
По мнению Лалу, итог таков: бригады быстрого развертывания из пяти ‒ шести тысяч солдат на практике являются боевыми единицами размером с батальон в тысячу человек, которых в бригаде насчитывается один или два.
Форсстрём считает важной частью развития системы постоянной готовности переход на пять военных округов. Войска, находящиеся на территории этих военных округов, образуют группу войск. Каждая группа войск подчиняется своему оперативно-стратегическому командованию.
Группы войск формируются из разных видов войск. Полагают, что они могут создать достаточное количество преград для образования региональных и местных конфликтов.
«Военная мощь группы войск должна быть рассчитана в соответствии с ситуацией и ресурсами. Ее быстрое увеличение в каком-нибудь одном направлении означает уменьшение в другом направлении», ‒ пишет Форсстрём.
Таким образом, вооруженные силы России географически расположены в пяти стратегических направлениях: западном, южном, центральном, восточном и северном. Два из них находятся по соседству с Финляндией: Западный военный округ и созданное пять лет назад объединенное стратегическое командование «Север», которое было сформировано на базе Северного флота России.
Во время распада СССР в 1991 году вооруженные силы государства остались на территории 15 разных государств. В вооруженных силах числилось 4,2 миллиона солдат. Россия сохранила за собой большую часть этой численности.
Реформа вооруженных сил советского времени и постоянное сокращение военных сил до нынешнего одного миллиона солдат заняла в России примерно три десятилетия. В действительности эффективное проведение реформы началось только в 2008 году, когда президентом России стал Дмитрий Медведев.
К примеру, в 2008 году в вооруженных силах России числилось примерно 1100 генералов, больше 25 тысяч полковников и больше 87 тысяч подполковников.
Это говорило о том, что в вооруженных силах России было слишком много офицеров, поскольку их количество было рассчитано на 4,2 миллиона солдат. У России не было для этого ни потребности, ни ресурсов.
По мнению Форсстрёма, проведение реформы вооруженных сил России затянулось по трем причинам. Первая ‒ несоответствие уровня развития вооруженных сил и экономических ресурсов. Вооруженные силы были слишком большой организацией в сравнении с выделяемыми средствами.
Вторым фактором был дисбаланс структуры: войск было слишком много в соотношении с количеством штатного состава и особенно в соотношении с числом солдат действительной службы.
В-третьих, политическое руководство не могло или не хотело решать проблему, а военное руководство не хотело принимать реальность и отказываться от прошлого. Форсстрём считает, что серьезные решения принимались при помощи «анонимного менеджмента».
На практике это значило, что до начала проведения реформ в 2008 году преемником Владимира Путина сделали Дмитрия Медведева, а на позицию министра обороны поставили Анатолия Сердюкова. Они не служили в организациях службы безопасности, в отличие от прошлого тандема президента Путина и министра обороны Сергея Иванова.
По словам Форсстрёма, смена высшего военно-политического руководства России свидетельствовала о том, что Путин и Иванов, в прошлом служившие в КГБ, не «хотели брать на себя риск политического самоубийства, связанный с увольнением сотен тысяч „армейских силовиков“ и с настоящей реформой вооруженных сил, и оставили эти вопросы организаторам, привлеченным извне».
То есть, на практике, Медведеву и Сердюкову.