Во-первых, он сказал, что просил убежища в 27 странах, после того как узнал, что правительство США аннулировало его паспорт, но везде получал отказ: «Каждый раз, когда одна из этих других стран, с которой общественность Соединенных Штатов чувствовала бы себя гораздо комфортнее, — Франция, Норвегия, Германия — рассматривала мою просьбу, один из двух человек звонил в МИД этой страны — это был либо госсекретарь Джон Керри, либо тогдашний вице-президент Джо Байден.
Они лично оказывали давление, угрожая ответными мерами: «Мы хотим, чтобы вы поняли, что ответ будет. Мы не скажем, что это будет за ответ, но он будет серьезным, потому что мы не хотим, чтобы публика воспринимала этого парня как разоблачителя».
Никто не решился противиться воле сильнейших мира сего, кроме одного — не менее сильного, но, с другой стороны. уже не однополярного мира: «Это был не мой выбор, и это часто забывают... Я не выбирал жизнь в России».
«Не выбирал», но так уж получилось, что заступиться за разоблачителя, кроме матушки-России, оказалось никому не под силу.
Правительство Штатов обвинило Сноудена в предательстве, но он таковым себя не считает: «Ну как же я предал США? Вся моя информация была передана американской общественности через некоторые наиболее авторитетные институты журналистики, такие как The Washington Post».
Сноуден даже выставлял им условия для публикаций: «В качестве условия доступа к этому архивному материалу эти журналисты не должны были публиковать ни одной истории, которая, по их мнению, была бы вредоносной, ни одной истории просто потому, что она была интересной, никакой истории просто потому, что она была достойна публикации, — только истории, которые они были готовы сделать институциональным аргументом и отстаивать его. Это было сделано в интересах общественности.
И здесь в качестве экстраординарной гарантии этого я требовал от каждого из журналистов, работающих с этими материалами, в преддверии публикации обращаться в правительство. И именно поэтому в 2013 году мы услышали необыкновенную риторику, увидели, как изменились законы, как изменились программы. Даже такой крупный чиновник в разведывательном сообществе США, как бывший замдиректора Ричард Леджетт, к примеру, считал, что АНБ сделало ошибку в сокрытии неконституционной программы записи телефонных разговоров, потому что он считал, что если бы АНБ не играло в эти секретные игры и не лишало американцев права знать, не говоря уже о праве высказываться по этому поводу, они могли бы убедительно выиграть этот спор. Но они этого не сделали. Они совершили ошибку, и из-за этого пострадали права каждого человека в Штатах и, как следствие, людей во всем мире. И они называют меня предателем?»
Более того, по словам Сноудена, спецслужбы РФ предлагали ему сотрудничество, но он отказался: «Я провел в этом аэропорту 40 дней. Если бы подыграл, то в первый же день уехал оттуда на лимузине. Жил бы во дворце. Вы бы видели парады на Красной площади в мою честь. Реальность же такова: я сам себя лишил доступа ко всем секретным материалам, которые предоставил журналистам перед тем, как покинуть Гонконг, именно потому, что не знал, что будет дальше».
Сноуден заявил, что критикует и российское правительство, но и это не помогает ему избавиться от подозрений и негатива в отношении себя: «Нет ничего, что могло бы удовлетворить критикующих меня, потому их мотивируют подозрительность, скептицизм, недоверие к российскому правительству как к институции».
Тут ведущий задал вопрос, который проигнорировали многие информагентства, освещавшие это интервью. В целях объективности мы его приведем вместе с ответом Сноудена: «Должен ли я подробно описать, каким образом правительство Путина заработало некоторые подозрения?»
«Нет, нет. Точно нет. Опять с вами согласен. Поэтому-то и критикую правительство России. Между нами тут нет особых разногласий. Я не говорю, что Владимир Путин ангел. Даже не говорю, что Владимир Путин порядочный парень. Говорю лишь то, что вы должны понимать, что здесь нет необходимости в qui pro quo для того, чтобы это имело какой-то смысл».
То есть Сноуден не живет по принципу «услуга за услугу», а готов критиковать и, по его словам, критикует правительство, приютившее его. Это ли не один из основных признаков настоящей демократии? Ведь к конструктивной критике призывает и сам президент России, хотя иностранным гостям и не следовало бы давать нелестные характеристики хозяевам дома, в котором их любезно поселили.
Ангелов в политике нет, да и на Земле тоже — был бы Владимир Владимирович ангелом, давно бы прикрыл своим крылом унижаемое русскоязычное меньшинство Латвии. А уж если Эдвард не считает его «приличным парнем», то, может быть, попросит убежища у новоизбранного латвийского «приличного парня»? Во Франции не удалось, вдруг в Латвии повезет? Тем более, говорят, Рига — это маленький Париж... Да и смелый объективный американский правдоруб-разоблачитель в Латвии был бы очень кстати.
Боюсь, правда, что из аэропорта Сноудену не удалось бы доехать даже до торгового центра «Спица», а шопинг ему обеспечили бы в родном хорошо охраняемом посольстве аккурат напротив этого молла.
Так что, уважаемый мистер Сноуден, цените и наслаждайтесь полноценной и свободной жизнью в России, критикуйте, если есть за что, но только конструктивно. Будем надеяться, что вам предоставят когда-нибудь сказать свое слово и в американском суде, где сможете убедить присяжных в своей правоте.
Олег МЕРКУЛОВ,
собкор газеты «СЕГОДНЯ»
в Вашингтоне (США).