Президент Франции Эмманюэль Макрон признал, что видный борец за независимость Алжира Али Буменджель в 1957 году погиб от рук французских парашютистов. Раньше по официальной версии считалось, что он покончил жизнь самоубийством. Об этом пишет "Независимая газета".
Французский президент встретился с четырьмя внуками алжирского героя борьбы за независимость. «Али Буменджель не совершал самоубийства. Его пытали и затем убили», – сказал он им, как сообщает France 24. Этого признания Алжир добивался от Франции годами.
Журналист, политический активист и борец за независимость Али Буменджель давно считается в этой североафриканской стране национальным героем. Зимой 1957 года он был арестован французскими военными и, проведя два месяца в тюрьме, погиб 9 февраля. Вплоть до признания Макрона официальный Париж настаивал, что Али Буменджель выбросился из окна. Позиция государства не изменилась даже в 2000 году, когда командовавший французскими десантниками в Алжире генерал Поль Ауссаресс признал, что его подчиненные после изуверских пыток убили алжирца. Обвинений в адрес Ауссаресса выдвинуто не было, хотя он был лишен ордена Почетного легиона. В 2013 году Ауссаресс скончался.
Признание французского президента далось ему нелегко. В предвыборной кампании 2017 года Макрон был одним из тех кандидатов, кто наиболее рьяно осуждал колониальное прошлое Франции, несмотря на то что к левым его причислить было нельзя. Нынешний глава Елисейского дворца даже назвал колонизацию в Алжире преступлением против человечности. Этим он поверг в шок многих своих избирателей, прежде всего старшего возраста.
Дело в том, что Алжир с 1848 по 1962 год был не просто колонией Франции. Он считался частью этой страны, полноценной провинцией. 15,3% населения составляли европейцы. Большая часть из них живет сейчас во Франции. Кроме того, многие французы имеют алжирские корни, например, знаменитый футболист и тренер Зинедин Зидан. Париж до последнего не хотел давать независимость территории, считавшейся более чем «своей». Поэтому война за независимость была отчаянной, и раны памяти о ней не заживают до сих пор. Во Франции крайне неохотно вспоминают о ней, и любые резкие заявления о тех событиях во французском обществе воспринимаются неоднозначно.