Как в Латвии пытались закрыть русские школы 85 лет назад

В 1932 году на выборах четвертого Сейма Латвии правые партии первый раз получили большинство мандатов. Происходило это в условиях жесточайшего экономического кризиса, вызвавшего и осложнения в межнациональных отношениях.

В то время как отцы-основатели Латвийской Республики гарантировали право нелатышей на среднее образование на родном языке, в четвертом Сейме это право было впервые поставлено под сомнение. Впрочем, немногими.

В попытках закрыть школы нацменьшинств

В авангарде национально озабоченных политиков оказалась партия, которая по своему названию — партия Демократического центра — и по составу не должна была быть радикальной. Политические зигзаги ее лидеров сегодня просто удивляют.

«Министерство образования выполняет политический заказ» — эксперт о ликвидации русских школ в Латвии Назовем лишь двух из них. Маргерс Скуениекс начинал как социал-демократ, в 1926 году возглавил единственное за всю историю Латвии левое правительство, при котором улучшилось положение национальных меньшинств.

Густавс Земгалс на посту главы республики проявил себя как центрист и президент всего народа. Когда видишь, как в 1932–1933 годах они вдруг стали упорно бороться за ограничение прав нелатышей, возникает вопрос: как же так?

После того, как представитель партии Демократического центра Маргерс Скуениекс стал премьер-министром, глава Министерства образования в его правительстве Атис Кениньш решительно начал наступление на русские, немецкие, еврейские и польские школы. В 1933 году Кениньш защищал в латвийском парламенте законопроект, предусматривавший ликвидацию всех нелатышских гимназий. Он доказывал: такая реформа даст экономию средств, поможет сблизить русских и латышских школьников.

Однако его слова не произвели никакого впечатления на подавляющее большинство депутатов. В ответ зазвучали самые различные аргументы против реформы. Наиболее убедительный довод привел опытный латышский учитель Карлис Декенс. Этот социал-демократ напомнил о речи Атиса Кениньша при провозглашении независимости Латвии 18 ноября 1918 года.

В тот день Кениньш выступил на торжественном заседании Народного совета, на котором заявил, что латыши должны относиться к нацменьшинствам справедливо и защищать их права. Кроме того, он сказал, что присоединяется к декларации об автономии меньшинств, которая, естественно, подразумевала существование русских, немецких, еврейских гимназий.

При обсуждении отстаиваемого Атисом Кениньшем в 1933 году законопроекта Карлис Декенс подчеркнул: «В вопросах культуры особенно вредно применять насилие». Социал-демократ и педагог задавался вопросом: «Разве малоимущим латышам станет легче от того, что меньшинственных школ не будет?». А вот еще один весьма актуальный и сегодня тезис Декенса: «Не язык является средством для сближения национальностей. Это может сделать только дух взаимной симпатии».

Законопроект с треском провалился: против выступили 66 депутатов, за — лишь 25. Причем обе крупнейшие фракции Сейма — социал-демократы и Крестьянский Союз Карлиса Улманиса — выступили против ликвидации средних школ нелатышей.

Страсти накалились настолько, что после голосования один из проигравших, член фракции Демократического центра Янис Брейкшс, как сообщала газета «Сегодня», гневно выкрикнул в адрес группы депутатов из Крестьянского Союза Улманиса: «Предатели! Это приказ вашего главного командования!». После таких слов, по информации одного из латвийских СМИ того времени, депутат от Крестьянского Союза и герой войны за независимость генерал Янис Балодис подбежал к Брейкшсу и чуть не ударил его.

Итак, законопроект провалился, а правительство Скуениекса вскоре ушло в отставку. Однако фракция Демократического центра в Сейме продолжала настаивать на своем: в средних школах необходимо обучать учащихся только на государственном языке.

В попытках изменить трудовое законодательство

14 февраля 1934 года на заседании бюджетной комиссии Сейма депутат Янис Брейкшс при обсуждении бюджетных расходов на образование вновь настойчиво стал предлагать ликвидировать гимназии нацменьшинств и ряд других элементов системы меньшинственного образования.

На заседании комиссии по бюджету Брейкшс сначала предложил не выделять финансирование на меньшинственные ремесленные школы. Затем — на отделы нацменьшинств в Министерстве образования. И, наконец, — на нелатышские гимназии. Каждое такое предложение категорично отклонялось бюджетной комиссией.

Кстати, о позиции партии Демократического центра в отношении прав нелатышей красноречиво говорит законопроект, который она отстаивала в Сейме 9 февраля 1934 года — буквально за несколько дней до демарша Брейкшса в бюджетной комиссии.

Этот законопроект предусматривал, что на любом латвийском предприятии процент работников-латышей должен быть не ниже, чем процент латышей в стране в целом (то есть как минимум — три четверти). Предприятиям следовало выделять латышам такой же процент зарплаты.

Можно было бы возмутиться, если бы не пресса: в латвийском парламенте над законопроектом откровенно смеялись! Депутат Сейма Мордехай Дубин ехидно поинтересовался, какими будут кадры в синагоге, а также что будет в Даугавпилсе, где латыши составляют около четверти от общего числа жителей? Депутат Эвалдс Римбениекс достал паспорт, где не было записи о национальности, и поинтересовался, как работодатель станет определять, кто латыш...

В общем, повеселились парламентарии: обсуждение законопроекта длилось несколько часов и шутками лишь не ограничивалось — ряд депутатов крайне резко охарактеризовали авторов предложения. Кончилось все тем, что за законопроект проголосовали лишь 11 депутатов Сейма.

Что касается образования нацменьшинств, то предложения Яниса Брейкшса на заседании бюджетной комиссии оказались последней попыткой парламентским путем ликвидировать в Латвии среднее образование на русском языке. Последней, ибо вскоре в стране произошел государственный переворот, и Сейм был распущен. Причем и после переворота диктатор Карлис Улманис не стал законодательно запрещать русские средние школы...