Старый Новый год: как отмечали праздник столетие назад

Новогодние выстрелы в Риге были запрещены, как и пускание ракет: Рига в 20-х годах была в основном невысоким деревянным городом, еще полностью не распростившимся со своим губернским прошлым. Тем не менее новогодняя ночь все же оглашалась дружной пальбой сотен рижан, которая к середине двадцатых стала уже традицией.

Новогодние детективы

Военные действия слишком долго проходили по землям Латвии: только в 1920 году республика подписала мир с Советской Россией – оружия у населения было немерено. Поэтому, как только дело подходило к полуночи, центр города оглашался револьверно-пистолетным тарахтеньем.

Полиция испытывала не самые приятные минуты – никогда не знаешь наверняка, пронесет ли в этом году без подстреленных? Казалось бы, бояться нечего, пьяных быть не должно.

В Латвии 20-х запрещена была даже такая интеллигентская малость, как продавать алкоголь в заведениях даже на разлив.

Впрочем, этот закон обходили, как могли. Газеты писали: «Столики почти пустуют. Но к чему они, когда у половины присутствующих нужные запасы в кармане, а бутылки – между ног». У кого нервы покрепче, разливали «продукт» в чайные и кофейные чашки: бальзам – в кофейные, бренди – в чайные. В итоге всем было весело и никто не страдал отсутствием остроумия. Журналисты писали: «Маленький оркестр, поначалу чинный и скромный, под конец расползся по всем швам. Единственный музыкант, игравший в такт, был юный барабанщик».

В таком веселье после каждого выстрела полицейскому представлялось долгое обследование бездыханного тела, поиск и опрос очевидцев и составление протокола. Поэтому с теми стрелками, которых удавалось поймать, поступали со всей строгостью закона. Так, в 1926 году в центре города за новогоднюю стрельбу было конфисковано 12 револьверов одной только системы браунинг. В следующем году в центре было задержано 25 человек.

Полицейские богатыри

Далеко не всегда новогодние стрелки вели себя, как персонажи Агаты Кристи. В те времена полицейскому приходилось выступать в роли сказочного богатыря, который как махнет рукой – улица из уложенных противников.

В 1928 году газета «Сегодня» написала о том, как на Новый год полицейским был задержан стрелок на улице Католю, недалеко от закрытого культурного общества трудящихся. Проходившая мимо группа трудящихся из двадцати человек решилась освободить задержанного. Три четверти века назад в недолгой борьбе полицейскому (одному!) удалось отбить свою жертву и рассеять нападавших.

И здесь азиаты!

85 лет назад пресса с удовлетворением отмечала, что в новогодних шумовых эффектах происходит перелом: вместо револьверов все чаще используются японские пиротехнические изделия. Именно японские. Китай находился в то время в тяжелой междоусобной войне и секреты восточной пиротехники поступали в Европу из Страны восходящего солнца.

На окраинах, в отличие от центра, помимо револьверной стрельбы усиленно занимались пусканием ракет, даже разноцветных, изготовленных еще по рецептам «времен очаковских и покоренья Крыма». Ракеты эти были довольно громоздкими и трудно предсказуемыми, так что пожары не были неожиданным.

Ровно в двенадцать часов ночи все рижские шоферы устраивали концерт при помощи автомобильных рожков. По всему городу весело перекликались разнотонные рожки автомобилей всех мастей. У гавани в течение двух минут выли сирены и гудели пароходы. Размеренный церковный звон мирно лился над городом, придавая переходному моменту особую торжественность.

«Сюрпризы» и традиции

Каждый год не обходилось без особых «сюрпризов». Пресса отмечала: при встрече 1926 года «…некоторый повод к недоразумениям дало нововведение городской управы – электрическая сигнализация часов. Публика хорошо знает, что загорающийся за Двиной на трубе возле мореходного училища огненный поясок электрических ламп свидетельствует о наступлении полного часа. Но многие не знают, что огоньки начинают блестеть до наступления часа и гаснут именно в тот момент, когда часы начинают бить. Поэтому многие рижане начали поздравлять друг друга за несколько минут до фактического наступления 1926 года. То же самое нужно сказать о традиционном гудении автомобилей, пароходных сирен и свистков».

В 1928 году рижане были несколько шокированы учреждением новой традиции. Восемь энтузиастов решили начинать каждый год с того, что у мореходного училища вырубали в Даугаве лунку и ныряли в воду. Заинтригованным журналистам «моржи» (тогда это словечко еще не использовалось) заявили, что поодиночке делали это и раньше, но сейчас решили объединиться.

Приятный новогодний подарок получили в 1928 году все некурящие рижане. Борясь за здоровый образ жизни, с 1 января было запрещено курить не только в вагонах трамвая, но и на их платформах, находящихся практически на открытом воздухе.

Русский стиль

Московский форштадт в те годы встречал Новый год поразительной тишиной. Еще очень долго его жители относились к новому стилю с сомнением и разделяли праздничные даты на две категории: «по старому стилю» и «по новому стилю». Кроме того, для старожилов праздником был не Новый год, а Рождество.

Газеты писали: «...на Московском форштадте публика оказалась более послушной приказам начальства. Выстрелов почти не слышалось. Конфискованных револьверов нет. Салют сводился к щелканью пугачей и отдельным выстрелам из окон многоэтажных домов, в которых публика слишком рано приступила к новогоднему ужину и обильно усластила его напитками. Не было и ракет. Только на самой окраине, где рассыпались разноцветные искры, да над Двиной показалось несколько огоньков. Как всегда, Новый год был очень тихим, потому что русская публика вообще не любит этого праздника... Поэтому и ярко освещены были лишь немногие окна, а большинство домов тонуло во мраке».

Не трогайте снег – это на Новый год!

Сейчас эта фраза вполне может сойти за суровую правду жизни. А столетиями назад обязательные атрибуты празднования Нового года – снеговики, ледяные катки, санки и лыжи.

...5 декабря 1893 года было воскресеньем. В этот день в Царском саду (нынешнем парке Виестура) были открыты «Ледяные горы». Для увеселения катающихся на коньках и просто гуляющих по парку – военный «оркестр гремел басами» с половины третьего до семи вечера. При этом катки освещались электричеством, еще не ставшим обыденно привычным: подавляющее большинство городских фонарей и ламп внутри квартир имели газовое происхождение. Так что электрическое освещение, да в таком масштабе, считалось настоящей феерией, о чем гордо сообщали устроители развлечения.

Для тех, кто не очень высоко ценил полковые оркестры или просто спасался от холода в помещении, свои двери открывал отремонтированный концертный зал. С шести до девяти здесь можно было насладиться звучанием музыки, а для любителей возвышенного – на втором этаже с пяти до десяти звучала фортепианная музыка.

Входная плата в парк – 30 копеек для взрослых и 15 для детей. Причем дети получали три бесплатных билета на ледяные горки и карусель. Если покупать отдельно, то билет на карусель стоил 5 копеек, а на горки – 10 копеек для взрослых и 3 копейки для детей. Впрочем, можно было купить сразу большое количество билетов – получалось дешевле. Для катания с горок был предусмотрен конверт с 20 билетами за рубль, то есть 5 копеек за билет. Можно было купить чековую книжку на 100 билетов, которая обходилась в 3 рубля 25 копеек. Ну, это для тех, кто приходил в окружении бесконечного числа чад и домочадцев.

В понедельник вход значительно дешевле – 15 копеек, независимо от того, взрослый или ребенок. Ну и 10 копеек за выход на каток.

Катки были безумно популярны в ту эпоху. Егор Васильевич Белявский – директор Рижской Александровской гимназии с 1886 года до 1902-го (сейчас Латвийская музыкальная академия имени Язепа Витола), писал в своих воспоминаниях: «В последний год моего управления гимназией ученики завели свой каток на соборной площади. Когда-то, скоро по основании гимназии, она имела свой каток на канале как раз напротив гимназии, но вследствие некоторых неудобств … начальство гимназии решило закрыть каток. Ученики, однако же, постоянно стремились иметь свой каток. Наконец, так как против гимназии каток был занят, решено было открыть его на соборной площади, что и вышло очень удобно: во-первых, тут не было опасности провалиться на льду во время частых оттепелей, а потом место было обширное и центральное в городе.

По школьным обычаям избраны были из учеников так называемые «директора катка», которые под надзором одного из наставников и начали хозяйничать: устроили необходимые строения для катка, осветили каток электричеством, пригласили военный оркестр. Из учеников Александровской гимназии каждый мог быть за небольшую плату членом катка. Посторонние же получали членские билеты только с согласия директоров катка; за этих членов директора отвечали.

Вследствие этого членами катка из посторонних было преимущественно молодое поколение из лучших рижских семейств. В первый же год образовался даже остаток от расходов по этому делу. В настоящее время, как я слышал, каток очень развился».

Сейчас нет уже того снега. С другой стороны – так легче соблюдать социальное дистанцирование…

Олег ПУХЛЯК, историк,специально для «Неделя СЕГОДНЯ».