А вот сейчас только лишь остатки рельсов в асфальте сохранились и предупреждающий знак, и это все о стальной магистрали, которая, между прочим, сто лет тому назад длилась по всей набережной.
На станции Рига-портовая
Сталагмит Андрейсалы вырастает из района парка Виестура (или, если кому-то угодно, Петровского – хотя официально он так никогда не именовался), в сторону устья Даугавы, и опирается на естественное основание песчаного острова. Его можно видеть на первых фотографиях Риги, сделанных во второй половине XIX века с церкви Петра. В годину бурного промышленного роста Лифляндии островок принялись намывать, соединив дамбой с берегом.
К этому времени относятся склады, частично сохранившиеся за переездом – теперь тут самый веселый участок Андреевского острова, место модных рестораций и вечеринок. Каждый уик-энд мелодии и ритмы зарубежной эстрады бухают – с непривычки вообще не заснуть, но мне в берушах ОК. С другой стороны, а разве было легко, когда тут шествовали груженые составы? И не в выходные же, а 7/24. В нашем подъезде, кстати, давно вывешено красочное объявление – куда жаловаться, если уровень шума от дискотек становится уже запредельным. Но это себе дороже, общаться с муниципальной полицией. Впрочем, была пара лет, когда и на Андрейсале была тишь, гладь и Божья благодать. Спасибо ковидобесию!
Ныне в бывших портовых складах и мастерских, кроме питейных заведений и алкомаркета, сделали еще и галерею современного арта – но действующую по непонятному графику, осмотреть ее довелось лишь единожды. Затея устроить на Андрейсале музей латвийского модернизма, точно так же, как и расположить акустический концертный зал, витает в просвещенной среде уже пару десятилетий минимум.
Однако ничего не получается – одни лишь разговоры. Творческие личности, так же известные как хипстеры, догадались, однако, отделить несколько плодоносящих яблонек проволочной сеткой и создать там нечто вроде коммуны, разрисованной граффити. Эдакая резервация неформалов, чужие тут не ходят.
Продвигаюсь к северу и вижу новые сетчатые ограждения. Впрочем, гигантские объекты рассматривать можно и с почтенного расстояния. Это и зерновой элеватор, и исполинская теплоэлектроцентраль о двух трубах (вторая в Риге после Оперного театра!), и приземистый, со многими окошками склад-холодильник, выходящий на берег Даугавы.
Вся эта транзитная инфраструктура обслуживалась станцией Рига-портовая. Вокзальная архитектура 1895 года пару лет назад была приспособлена для приема беженцев несчастной восточноевропейской страны, а беглый российский олигарх с мушкетерскими усищами давал тут страждущим бесплатные обеды. Ныне солидарность более не проявляется, а на здании фигурирует табличка – дескать, перестраивается в офис.
Строительство на паузе
Если верить широковещательным заявлениям инвесторов, то на Андрейсале предусмотрено превратить в город-сад 55 гектаров бывшего порта. Говорилось и о том, что перенесут пассажирский морской вокзал. Это, с одной стороны, жаль – все-таки яркое проявление советского модернизма, и металлическую морячку, встречающую гостей города, чудненько видать из нашего окна.
С другой – с тех самых коронавирусных лет, когда паром до Стокгольма торчал тут на приколе, никакой движухи на морвокзале не происходило. Изредка, конечно, зайдет какой-нибудь натовский фрегат или корвет. Хотя им все же удобней парковаться на пирсе у Вантового моста – точно так же как и круизным лайнерам, посещающим столицу Латвии с целью одностороннего туризма. То есть их пассажиры у нас гуляют, а мы на этих плавучих отелях – ни-ни.
Похоже, однако, что затея с застройкой Андрейсалы ныне поставлена на паузу. Стратегическая коммуникация пары последних правительств ЛР привела к тому, что нашу страну воспринимают как будущее место сражений цивилизованного Запада с русскими агрессорами. Какие уж тут инвестиции! И 300-страничный план развития района пока что лежит на полке. Только одинокий башенный кран что-то поделывает у южной оконечности, на месте одной из пристаней яхт-клуба. Впрочем, это как плевок в Двину.
А ведь какие прожекты рисовались – по задумкам архитекторов из Швейцарии и Дании, 1,2 километра улицы Андрейостас предполагалось уже до 2024 года превратить в пилотную магистраль. Проложить всевозможные коммуникации и т.д. Сейчас же можно видеть лишь таблички, оповещающие о въезде на территорию платной парковочной зоны, вот это да, инвестиция. Небось на это клюнули шейхи из арабских эмиратов, на которых теперь вся надежда?
Концерты и рыбаки
Самой яркой функцией Андрейсалы на сегодня являются музыкальные концерты на огороженном фрагменте бывшей пристани. Мне лично доставляет особое удовольствие пойти, к примеру, на «Сплин», не заморачиваясь, где оставить автомобиль, а потом не стоя в часовой пробке на разъезде. Только вот если музыкальный стиль не по нраву, то стараюсь в этот вечер подольше домой не приходить...
В остальном же островная жизнь протекает неспешно, по-прежнему. Обещания застроить Андрейсалу эксклюзивными квартирами воспринимаются особенно иронично со стороны единственного и неповторимого серого дома – бывшей общаги докеров, которую возвели в 1950-е прямо не отходя от рабочего места. Теперь тут спутниковые тарелки, машины припаркованы. Недалеко целая выставка бывшего социалистического автопрома братской Польши – можно взять в аренду смешную микролитражку, а то и целый бусик.
И вот мы дошли до самой северной оконечности Андрейсалы, переходящей в бетонный мол. Дальше уже официальная территория Рижского свободного порта. В последние месяцы точно свободного – от судов. Зимой даже конькобежцы на льду развлекались – рисковые ребята.
Хотя место, как говорят, намоленное – тут особо клюет, и нередко встретишь профессионалов спиннинга. В бывшем портовом бассейне, искусственной гавани, пришвартована плавмастерская – она тоже сделалась местом жительства продвинутых арт-персон. Вообще же, тут можно было всю творческую интеллигенцию республики разместить – довольно бы несколько десятков «бато», таких причалов с домами, из Франции перегнать. Чем Даугава хуже Сены?
Солнце садится куда-то в Задвинье, окрашивая небеса фантастическим колером. Закаты – это то, что пребудет с этим кусочком рижской земли посреди реки, что бы тут не построили.