Украинские беженцы в Белоруссии: латвийцы своих не бросают

Жизнь там непростая. Но было бы еще сложнее, если бы не помощь из Латвии. Впрочем, слово Валерию Самохвалову:

— В последний раз был у украинских беженцев, над которыми взял шефство более пяти лет назад, как раз накануне закрытия границы Латвия — Белоруссия. Был тогда у моих подопечных, собирался у них немного погостить, но по телевизору сообщили, что из–за распространения коронавируса границу будут закрывать. Пришлось, как говорят, делать ноги — собрался за один час, попрощался со всеми и уехал.

Но забыть о тех, с кем делился последним, кому помогали читатели газеты "СЕГОДНЯ", невозможно. Да и оставлять тех, кого, как говорится, "приручил", не в моих правилах. Все это время прорабатывал разные варианты оказания им помощи. Все было тщетно. Хотя оставался старинный способ — отправлять им кое–что почтой. Но это так дорого, что все попытки на том и заканчивались.

Но так было до Нового года, когда обнаружился знакомый водитель–дальнобойщик. Как–то встретил его, и он рассказал, что ездит за пивом в белорусский город Речицу — для этой категории водителей проезд через границу остался открытым. И я с ним договорился, что он немного изменит свой маршрут, чтобы завернуть в деревню, где живут беженцы.

В первый раз удалось собрать для них 120 евро. Эта сумма и была им вручена. Поговорить водителю с членами "маленького колхоза" не получилось. Он спешил, потому просто зашел в хату и отдал деньги. Там на то время жили всего две старушки, которым было некуда уезжать на зиму. Им и было поручено досматривать хозяйство: кормить кур, пару кабанчиков и три козы, протапливать печки. Остальные обитатели, чтобы уменьшить и без того скудные расходы на пропитание, после уборки урожая с приусадебного участка осенью уехали к своим детям и внукам на Украину.

Вторая поездка выдалась в конце февраля. К этому времени набралось всего 80 евро: два взноса от читателей (50 и 10) да моих 20. Больше я выделить не мог — только что сделал недешевую операцию, расходов требовали и реабилитационные мероприятия. Но из этой суммы до беженцев дошли не все деньги — водитель, который прежде сочувствовал получателям этих пожертвований, по возвращении сообщил, что за услугу и изменение маршрута взял 10 евро. И на этом наше с ним сотрудничество считаю завершенным.

По скудным данным от моего племянника, изредка присылающего письма по электронной почте, в составе моих дорогих "нахлебников" произошли изменения: за зиму умерли трое из них. Это известие больно ударило по чувствам к тем, кого близко знал, с кем делился всем, что им было нужно. Это было нужно и мне — я сроднился со всеми, испытывал к ним сочувствие как к людям, уцелевшим в мирное время в бомбежках и обстрелах.

Продолжать ли помогать моим беженцам, не имея возможности передавать им какие–то средства, не знаю. Прошу понять меня правильно: мне совсем недавно предлагали для них телевизор, швейную машинку, одеяла, шубы, сапоги. Но как все это провезти, если граница закрыта? Кроме того, за пять лет сотрудничества с ними многое из того, что предлагают читатели, у них уже есть. Хотя старенькая хата приросла довольно просторной пристройкой, места для всех даров никак не хватит, даже если бы их удалось провезти. Кроме того, надо учитывать, что за провоз в Белоруссию некоторых товаров, например, обоев или бытовой техники, необходимо платить пошлину.

Напоследок хочу и должен выразить огромную благодарность всем читателям, кто принимал участие в сборе даров и пожертвований для беженцев. О вас поименно знают те, кому эти дары предназначались. За вас молятся. Спасибо вам!

Валерий САМОХВАЛОВ.