За 30 лет в Латвии создана экономика, основанная на спекуляциях и коррупции

В 1990-е годы Латвия предпочла развивать экономику, основанную на офшорном финансировании и транзите, отказавшись от модели развивающихся стран, типичной для большинства азиатских «тигровых» экономик.

Последствиями такого выбора стало пренебрежение государственной индустриальной политикой, пишут авторы исследования. Кроме того, Латвия выбрала «естественную модель экономического развития», основанную на низкой инфляции и высокой стоимости валюты.

Считалось, что такая модель будет способствовать прямым иностранным инвестициям и поможет развитию экономики Латвии. Оба экономиста признают, что такой выбор во многом был определен временем, когда была восстановлена независимость, и преобладающей в то время экономической идеологией. А именно, 1990-е годы были периодом наибольшего могущества и влияния США в мире, и в начале 90-х неолиберальную экономическую модель США было почти невозможно подвергнуть сомнению - она имела наилучшую репутацию и, казалось, предлагала лучшие ответы на экономические вызовы.

Не менее важным было то, что такая модель была в интересах тех, кто быстро накопил начальный капитал в начале экономических изменений, в частности, представителей транзитного бизнеса и обменных пунктов, которые позже преобразовались в банки, тесно связанные с офшорными зонами.

Третий аспект выбора заключался в том, что неолиберальная модель предлагала удобно скрыть под ковриком вопрос о тех, у кого не шло все так легко — его либо отвергали, аргументируя тем, что шоковая терапия не будет длиться вечно, либо списывали трудности на личные качества и неспособность адаптироваться.

В конце концов, этот выбор привел к созданию экономики, основанной на спекуляциях и коррупции, а производственный сектор экономики недостаточно развит, и надежды на приток иностранных инвестиций в значительной степени не оправдались, пишут авторы.

Что предлагают делать авторы? Поскольку Латвия находится в зоне евро и нет возможностей для маневра в денежно-кредитной политике (читай - снижение обменного курса), осталось только два инструмента для содействия развитию - налоговая политика и промышленная политика.

Авторы исследования объясняют, что налоговая политика с низким уровнем налогов на капитал, которая рассматривалась первыми экономическими политиками как средство поощрения иностранных инвестиций, спстя 30 лет должна быть отклонена, поскольку она не обеспечила значительную производительность и долгосрочную конкурентоспособность инвестиций в реальном секторе экономики.

Вместо этого, такая политика способствовала иностранным инвестициям в сырье, например, северным инвестициям в леса и сельскохозяйственные угодья Латвии, приватизации инфраструктурных компаний, что стало угрожать формированием монополий и пузырям на рынке недвижимости, подпитываемым коммерческими банками.

Авторы рекомендуют переложить налоговое бремя с рабочей силы и реальной экономики на дорогостоящую недвижимость, особенно землю, прирост капитала, наследство и непродуктивное потребление.

По мнению авторов, пересмотренная политика в отношении земельного налога будет способствовать более сбалансированному территориальному развитию страны и обеспечит более эффективное использование земли, а также уменьшит спекуляции с недвижимостью, в то время как более низкие налоги на рабочую силу принесут дополнительные налоговые поступления.

Авторы исследования подчеркивают, что Латвии также нужна комплексная, проактивная и ориентированная на миссию политика национального развития, которая способствовала бы преобразованию в более современную, устойчивую, разнообразную, социально ответственную и цифровую экономику.

Она должна быть нацелена на те сегменты экономики или предприятия, которые способны увеличивать добавленную стоимость, производить технологически сложные продукты, создавать устойчивые рабочие места и постоянно повышать заработную плату, являются коммерчески жизнеспособными, конкурентоспособными для экспорта или способны заменить импорт, платить налоги и иметь прозрачную структуру собственности.

Наконец, важно, чтобы такие сегменты или компании сотрудничали с учеными и способствовали инновациям.

В отчете остался без ответа вопрос о том, достаточно ли влиятельны политические и экономические силы, которым выгодно такое развитие, для достижения этой цели, как это было в 90-х годах, когда транзитные предприниматели и банкиры добились своего.