Неопределенность в отношении будущего торфяного сектора все еще существует, более того, не ясно, ожидается ли закрытие торфяного сектора, предназначенного для садоводства, сообщила агентству LETA член правления Латвийской торфяной ассоциации Ингрида Кригере.
Она пояснила, что ранее в Европейском Союзе (ЕС) шли разговоры об отказе добычи энергетического торфа с 2030 года, а о садовом торфе речи не шло. В то же время Кригере подчеркнула, что в свете политических событий и роста цен на энергоносители надо пересмотреть роль местных ресурсов, в том числе торфа, в энергетическом балансе страны.
По словам Кригере, в 2020 году в Латвии в энергетике использовалось только 1,4% добытого торфа, почти вся оставшаяся часть использовалась в садоводстве.
Отвечая на вопрос о будущих проблемах в садоводческом торфяном секторе, Кригере упомянула, что на использование и добычу садового торфа могут повлиять различные правила, разработанные в рамках «Зеленого курса». Например, Таксономическое регулирование, если в нем торфяные субстраты и удобрения будут включены в техническое описание как неустойчивые продукты, вопреки тому, что планировалось изначально.
Представитель ассоциации также заявила, что Европейская комиссия (ЕК) считает, что выбросы парниковых газов можно сократить за счет затопления органических почв и восстановления торфяников, поэтому необходимо пересмотреть действующую методологию немедленного окисления, разработаную 15 лет назад, когда ситуация была совсем другая и в Европе торф в основном использовали для получения энергии.
Кригере также подчеркнула, что отрасль должна работать над тем, чтобы объяснить европейским чиновникам, что торф для садоводства является частью экономики замкнутого цикла — он используется в качестве улучшителя почвы в садоводстве, а углерод в торфяных продуктах сохраняется десятилетиями и никуда не исчезает.
«В настоящее время не найдено равноценных альтернатив торфяным субстратам, без торфа невозможно выращивать качественные лесные растения и продукты питания», — заявила эксперт ассоциации, добавив, что цель ЕК по посадке трех миллиардов деревьев к 2030 году недостижима без использования торфа.
Кригере подчеркнула, что в настоящее время в контексте садового торфа рассматриваются только выбросы от конкретной деятельности, а не воздействие на климат в целом. «Нужно мыслить шире и учитывать все», — сказала член правления.
Она упомянула, что торфяная промышленность должна пояснить Европе различия природных условий в климатической зоне Латвии, например, что количество осадков превышает испарение, поэтому площадь болот в Латвии увеличивается.
Отвечая на вопрос о добыче торфа в Латвии в прошлом году, Кригере отметила, что из-за дождливого августа прошлогодняя добыча не превысила показатели 2020 года. Также неизменными остались крупнейшие рынки экспорта торфа – Германия, Италия, Китай, Нидерланды, Бельгия.
Кригере добавила, что в прошлом году объем экспорта торфяной продукции увеличился на 13% по сравнению с 2020 годом, а это значит, что экспортируется продукция с более высокой добавленной стоимостью.
Уже сообщалось, что в сентябре прошлого года Минэкономики и Министерство охраны окружающей среды и регионального развития обязали разработать и внести на утверждение Кабинета Министров до 1 июля 2023 года поправки в нормативные акты, регламентирующие прекращение к 2030 году использование торфа в энергетике.
В то же время Латвийская торфяная ассоциация ранее выражала обеспокоенность тем, что в контексте Европейского инвестиционного плана зеленого тарифа заявка Латвии на финансирование перехода Европы к климатической нейтральности к 2050 году уничтожит добычу и переработку торфа, которые являются традиционным сектором народного хозяйства, вносящем значительный вклад в национальную экономику.
Ассоциация обратила внимание на то, что Европа предлагает компенсировать потерю рабочих мест новыми рабочими местами, перепрофилировать работников и так далее. Энергетический торф выделяет парниковые газы, однако добытый в Латвии торф используется в сельском хозяйстве, поэтому его нельзя причислять к ископаемым ресурсам, от которых хочет отказаться Европа.