Рыбная жижа
Рыба на столе крестьян была постоянным гостем (ограничений на её вылов, в отличие от охоты, никогда не ставили). Впрочем, порой этот «гость» дурно пах. «Например, рыба с душком печорского посола. Щуку клали в бочку, добавляли немного соли и можжевеловые шишки и ставили на несколько дней в тёплое место. Она получалась полусолёной, полуподтухшей. Ещё тот запах! Но когда привыкнешь, вкусно, – рассказывает директор подмосковного музея древнерусской кухни «Еда Руси» Сергей Дмитриев. – А на Крайнем Севере в Мезенском районе речную рыбу квасили в ямах. Её выкапывали всей деревней, дно и стены обкладывали специальными листьями, закидывали туда рыбу, закрывали листьями и засыпали землёй. Через пару месяцев блюдо было готово. Черпали жижу вёдрами. Считали её вкуснятиной. Кстати, такая ферментированная рыба полезна».
Хлеб из камыша
В болотистых местностях готовили камышовый хлеб. Использовали корневища, в которых много сахара и крахмала. Их тонко нарезали и высушивали, затем делали муку. Уплетали за обе щеки и берёзовую кашу.«Использовалась только тонкая часть берёзовой коры, похожая на плёнку. Её заливали водой и варили. В итоге получалось нечто, по консистенции напоминающее манную кашу», – говорит писатель и историк кулинарии Сергей Синельников. Ну, конечно, лебеда. Первые упоминания об употреблении которой в питании крестьян относятся к 1092 году, когда вследствие неурожая начался голод. «Из листьев делали котлеты, варили борщи, щи. Их солили, квасили, сушили, добавляли к мясным и мучным блюдам. Лебедовую кашу – лебедянь – ели с молоком и яйцом, по вкусу она была близка к гречневой», – продолжает Синельников.
Запить Лампопо
Пили, понятное дело, квас. В XV веке на Руси насчитывалось свыше 500 его разновидностей. «Только в Екатеринбурге до революции работало около 60 квасных артелей. Базой служил специальный хлеб с солодом и мёдом. В него добавляли даже свёклу. Свекольный квас получался чуть сладковатый, но не терпкий», – рассказывает ресторанный критик, соавтор книги «Кухня России» Яков Можаев. «А в XIX в. в Москве был популярен напиток лампопо. Существовало даже «Общество лампопистов», основанное актёром и писателем Иваном Горбуновым», – говорит Синельников. Лампопо готовили из пива с сахаром и лимоном, к которым добавляли раскалённые ржаные сухари. Вместо сухарей могли взять горячие гренки, вместо лимонов – квас или кислые щи, вместо сахара – мёд, а вместо пива – вино или шампанское.
Арбуз для знати
Но большинство деликатесов русской кухни концентрировались на дворцовых банкетах. Повара могли внутрь быка заложить барана, внутрь барана – молочного поросёнка, внутрь поросёнка – кролика и запечь всё это. У князей Потёмкиных в честь дня рождения сына готовили лебедя, фаршированного перепелами. А во время потешных пиров Петра I подавали пироги с живыми щеглами. Когда гость разламывал пирог, оттуда вылетала птица. «Дорогим блюдом считались петушиные гребешки. Чтобы приготовить одну порцию, требовалось 20–30 птиц. Гребешки закладывали в горшок, добавляли травы, тушили и подавали в булке с ягодным соусом», – говорит Можаев. По его словам, в Москве и Петербурге экзотикой считались арбузы. Их везли издалека по бездорожью. Арбуз стоил 5–6 руб. (как три туши телёнка). Деликатесом были сахар и специи. Чтобы подчеркнуть статус хозяина, в блюдо могли положить специй больше, чем основных ингредиентов. А за коробку шоколадных конфет можно было месяц снимать дом в центре Петербурга.
Кстати, красная икра была дороже чёрной. «В конце XIX – начале XX в. килограмм красной икры стоил 2 руб. 50 коп., чёрной – 1 руб. 80 коп. Осетрина и курятина были по 3 руб. за кило, – уточняет Дмитриев. – Почти все, кроме рабочих низшего уровня с зарплатой, например, 10 руб. в месяц, могли себе позволить икру. Мой прадедушка работал машинистом на тепловозе. Каждый день ел блины с икрой по 5 копеек».