Книга третья
Можно по-разному относиться к «великому и ужасному» Уинстону Черчиллю, но его выражение «Цена величия – ответственность», неоспоримо. И полностью применимо ко всей деятельности Альфреда Рубикса, который на каждом своем государственном посту проявил себя сверхответственным и достойным руководителем.
Знаем мы друг друга с Альфредом Петровичем давно, еще с 80-х. И на этот раз беседуем у него на даче. На природе хорошо работается – Рубикс пишет третью книгу, рабочее название которой «На берегах Даугавы».
– А я всегда жил на ее берегах. В Даугавпилсе родился, жил в Айзкраукле, а потом в Риге работал. Будет такая автобиографическая книга, больше житейская, без особой политики, «о времени и о себе». В отличие от первой – «Голосовали цветами» (1997, Рига; 1999, Москва), и второй – «Требую признать невиновным» (2001, Москва), обновленная версия которой носит название From Political Prisoner to European Parliament Member – «От политзаключенного до депутата Европарламента» (2012, Москва).
Две беды
Мы говорим и о текущем моменте, о том, что из 4 млрд помощи Латвии в связи с пандемией народу достались крохи, а остальное разделили наверху...
– В моем понимании это происходит не потому, что прямо-таки сейчас «делят», но люди видят, что то, что уже поделили, что незаконно прихватизировали, так и осталось. Когда Латвия выходила из состава Советского Союза, каждый что-то прихватывал. А в новые времена, с тем же Южным мостом – 150 млн долга осталось, и никого же не призвали к ответственности!
Взятка «Латвэнерго» в 3 млн – и было даже доказано. Но пчела укусила главного бухгалтера за палец на ноге, и тот умер от укуса. Посадили там кого-то, сразу выпустили, и дело заглохло.
От людей я очень много слышу, вижу и читаю, что прихватизация продолжается, но у меня нет доказательств, чтобы выйти с реальными обвинениями. Мое время в этом смысле закончилось. Живой пример, который всех касается, – Компонент обязательной закупки, КОЗ. Там уже Зариньш все раскопал и доказал. Вроде взялись, назначили сеймовскую комиссию. Но ни одна комиссия не вышла на какой-то результат.
А сбор налогов? Не могут их никак собрать. А почему же мы содержим такой гигантский чиновничий аппарат? Каких только нет подразделений, которые должны контролировать и спрашивать! И у меня вопрос – куда смотрит Бюро по защите Конституции? Все же идет не так, как должно быть! Никого не могут ни научить, ни прижучить, ни посадить. Посмотришь по мировой практике – у нас ведь такой же капитализм, пусть примитивный и дикий, но смотришь – у них хоть кого-то посадили, на какого-то министра заводят дело. У нас ничего такого не происходит. А потом удивляются.
У Латвии сегодня две главные беды – во-первых, не думают собственными мозгами, если кто-то начинает думать, его тут же «удаляют», а во-вторых – нет ответственности.
Сахар и сапропель
– Когда я стал депутатом Европарламента, оказался в комитете по сельскому хозяйству. Начал выступать и требовать ответа на тему, почему у нас закрыли сахарное производство. Ответили, что мы не приказывали, а рекомендовали – посчитайте, может, дешевле покупать завозной, а сами займитесь, к примеру, рапсом.
Начал копать, нашел до тысячи подписей латвийцев за то, чтобы я добился восстановления производства сахара. Когда это дело дошло до министра сельского хозяйства – тогда Дуклавс был, он ответил: «И не мечтайте».
И тогда я, как депутат ЕП, созвал в Риге международную конференцию по производству сахара. Приехали коллеги из Германии, Брюсселя, Литвы – ни одно СМИ ни слова не написало об этом. И еще три конференции провел.
По сахару – как все посчитали, это выгодно и удобно. Так нет! Всех заставили переходить на разные сахарозаменители, подсластители, которые неполезны для здоровья и вообще нехороши. Латвия получила компенсации и неизвестно куда спрятала их.
Мне говорили, что у Годманиса есть какой-то доход от производства сахара в Дании, но я не видел документов. Ясно, что там какие-то сделки были. Потому что за границей купили марку елгавского сахара. Но это уже дело не мое, а правоохранительных органов. И, поскольку раскрыла все это оппозиция, а это невыгодно правящей коалиции, то так все и осталось втуне.
Вторую конференцию я организовал по производителям нишевых, отечественных продуктов, третью – по сапропелю, а четвертую – по проблеме бедности пенсионеров.
По сапропелю идея была – вычерпать его из наших водоемов, пустить в дело – это же великолепное удобрение! Кто-то уже начал производство, и надо было их поддержать, 3-4 такие фирмы, я их объехал и пришел к выводу, что это надо делать. В этом вопросе мы объединились с литовской делегацией ЕП, которые тоже хотели этим заниматься, и в ЕП сапропель был классифицирован как удобрение для сельского хозяйства.
Но латвийские власти ведь это не интересовало. У меня была идея – очистить озера, создать нормальные условия жизни для рыбы. Вот все призывают развивать сельский туризм в Латгалии. Но если озера будут чистыми, в этот край нетронутой природы и чистого воздуха потянется и европейский турист, и из стран восточнее.
Так не надо никому! Мысль у правящих такая – Латгалия близко к России, давайте перекроем ей все краны, чтобы ни одно радио ничего не вещало из России. И с этим я не могу смириться. Но у меня нет рычагов воздействия.
Судя по многочисленным письмам и звонкам, поздравлениям, которые приходят мне к праздникам и юбилеям, люди не забыли то время, когда я был министром местной промышленности. Значит, чего-то я добился.
Немало звонков у меня «с востока», не с запада – люди помнят меня еще по тем временам, когда я работал в Политбюро ЦК КПСС. Я же могу что-то посоветовать, подсказать. Но если правительство не желает слушать советов...
Что не записано, то законно?
– Вот у нас в Конституции не записано, но это негласный закон – «русский не может возглавить ни министерство, ни правительство». По правилам Горбачева–Ельцина живут: «что не записано, то законно». Ну какая нормальная страна позволит назначить премьером человека с двойным гражданством? Я гражданин страны, который побывал в разных ситуациях – меня и хвалили, и ругали, и в тюрьме подержали, но каким я был, таким и остался.
Мы живем в капиталистическом государстве, но я эти порядки не поддерживаю – неравенство, беззащитность простого человека. Если у тебя нет денег, ты ничего не добьешься. А если есть и не тому доверишь, тоже пропадут.
А это убийственное этническое разделение! Удаление нелатышей от малейшего уровня принятия решений... Это очень болезненно именно для Латвии, ведь это государство на перекрестке Европы и Азии, всех путей наземных, подводных, воздушных и прочих с запада на восток и обратно. Надо это использовать! Так нет!
Ясно, что во многом страна кормилась за счет российско-европейского транзита. Сделали все для того, чтобы он ушел. Только по железной дороге за последние годы транзит сократился на 48%. Теперь обещают – мол, мы восстановим. Как это можно восстановить? Россия строила свои порты и предупреждала – готовьтесь, мол. А то, что ей надо было, она перевела в Клайпеду. Эстония и Латвия остались с носом.
В Европарламенте удивлялись – рядом с вами Россия с неисчерпаемыми энергоресурсами и природными богатствами, необъятным рынком – почему вы так бедно живете? Даже в Литве лучше. Потому что там не вели такую агрессивную политику.
Баграмян и Улманис
– А если ставить на вид депортации, то они были по всему Союзу. Если так уж говорить, автором депортаций был Сталин, а он не русский. И еще – сам читал документы на депортации, подписанные Вилисом Лацисом – тогда вините и его.
А когда пришла война – я Карлиса Улманиса уважаю за то, что он не стал союзником Гитлера. Если бы стал, то тут бы камня на камне не осталось после поражения фашистов. А он подписал договор с советским правительством, и дальше все развивалось по плану.
Читал воспоминания маршала Баграмяна, который командовал 1-м Прибалтийским фронтом, освобождавшим Латвию, – как они старались сохранить исторические здания в Старой Риге, как охраняли памятник Свободы, чтобы снаряды не падали – туда же не упала ни одна бомба! Вместе с Верой Мухиной спасали наш памятник. Теперь это все отвергается – мол, все мы сами сделали.
В литературе и периодике пишут о том, что юридически название «депортации» неверное. Депортация – это выселение из государства, а мы же тогда жили в одной стране. Как японцев после нападения на Перл-Харбор высылали из Америки или американцев из Японии после Хиросимы – вот это юридически называется депортацией.
Каждый может мыслить по-своему, ладно, вы не признаете, что мы вступили в Советский Союз, но есть международная терминология. По ней это была не оккупация, а инкорпорация. Но именно «оккупация» без конца педалируется на всех уровнях, в школах сейчас навязывают – и растет поколение с понятным отношением к России.
А о русском языке я, когда еще был при исполнении, всегда говорил Дайнису Ивансу, председателю НФЛ, что вы боретесь не за чистоту латышского языка, а против русского. Латышский же постоянно засоряется всякими иностранными словами.
А если взять состав населения – в Латвии оно всегда было многонациональным. Многие русские – коренные жители. Но те, кого приглашало и зазывало правительство ЛССР, которые здесь работали, чем они виноваты? Тот же Горбунов подписывал бумаги – будет, мол, вам жилье и все блага.
Да, обязательно, надо знать язык коренной нации. Но если ты приезжаешь оттуда, где этого языка не было, государство должно предоставить возможность выучить его. А у нас говорят – мол, захотите знать, будете. А все это порождает у людей неуверенность. И желание уезжать учиться и работать в другие страны.
Или Рижский дворик, или оккупация
Когда я вышел из заключения, уговорил своего давнего друга Ивара Страутиньша, который прежде был председателем ревизионной комиссии ЦК комсомола, а после возглавлял Потребсоюз, съездить в Москву. Говорю, пока Потребсоюз живой, поедем к Лужкову, договоримся о поставке нашей сельхозпродукции. Когда был мэром Риги, Лужков был заммэра Москвы, друг друга знали.
В 1998 году поехали к Лужкову. Он нас слушал-слушал, и говорит: «Товарищи! Я не могу покупать 10 вагонов лука, где в каждом вагоне разные сорта. Или картошки, где тоже все перемешано. Давайте 10 вагонов одного сорта. Но вы же этого не можете. То, что вы можете мне за год поставить, Москва за неделю съедает. Мне такой бизнес невыгоден».
И тогда Ушаков сделал Рижский дворик. Хорошо! Но после начал говорить, что была оккупация. И всё! Или Рижский дворик, или оккупация. Это же нужно понимать. Я его не осуждаю – он хороший след в Риге оставил, но недотянул до конца – не хватило силы воли.
Не сожалею ни о чем сделанном. Мой отец, красноармеец, погиб на фронте, а отчим у меня был в Латышском легионе Ваффен СС. Говорил, что сдался в плен. И я всегда честно обо всем этом писал.
Я никогда не отказывался, что был в партии. Но я не совершил ни одного преступления! А меня судили именно за нахождение в партии. Вернулся, не потеряв ни чести, ни совести.
Краткое досье
Альфред Рубикc (Alfrēds Rubiks) – советский и латвийский политик.
В 1963 году окончил механический факультет Рижского политехнического института, а в 1980-м Ленинградскую высшую партийную школу.
1962–1968 – второй секретарь Рижского горкома ЛКСМЛ
1976–1982 – первый секретарь Ленинградского райкома КПЛ Риги
1982–1984 – министр местной промышленности ЛССР
1984–1990 – председатель Рижского горисполкома
1980–1991 – депутат ВС ЛССР
1990–1991 – народный депутат ВС СССР, член Политбюро ЦК КПСС, первый секретарь ЦК КПЛ, председатель Вселатвийского комитета спасения
1991–1992 – депутат ВС ЛР
23 августа 1991 года арестован, в 1995-м осужден и приговорен к 8 годам лишения свободы, в 1997-м освобожден досрочно
1993 – избран депутатом V Сейма ЛР
С 1999 – председатель Социалистической партии Латвии
1999–2003 – сопредседатель объединения политических партий «За права человека в единой Латвии»
С 2005 – член правления объединения политических партий «Центр Согласия»
2009–2014 – депутат Европарламента
Наталья ЛЕБЕДЕВА.
