«Все войны, какими бы ужасными и жестокими они ни казались, в какой-то момент необходимы. Иначе горизонтального развития человечества никогда не было, война всегда давала толчок и в прежние века. Это пролитие крови, это разрушение, эта расчистка платформы, как оказывается, и есть основа возрождения».
«Когда Россия вторглась в Украину, - говорит живописец, - я понял, что ничего не спасти, если не будет большого кровопролития в глобальном масштабе. Спрашивается, действительно ли Украина выдержит все это одна, как страдалец, которого бьют в одиночку, а остальные помогают?»
«Россия - еще более страшная жертва, которую выбрали для страшного эксперимента коммунизма 1917 года, оказавшегося бесполезным, развалившегося в начале 1990-х, и еще не до конца, но даже давшего ростки - не только в Северной Корее, но и также и в самой России. Россия может считаться наиболее пострадавшей, но на данный момент именно Украина истекает кровью, и мы увидим, будет ли этого достаточно или потребуются новые жертвы, чтобы изменить мир».
И.Ланцманиса волнует межэтническое положение в Латвии: «Я надеялся на примирение через обе общины, но Путин каким-то демоническим образом ухитрился свести с ума людей не только в своей стране, но и здесь.
В наши дни очень сложно ориентироваться и требовать от всех людей быть умными и должным образом мотивированными, что я хотел бы подчеркнуть. Никогда не знаешь, не завибрирует ли струна, которая у человека от Бога, в сторону исламизма, понравится ли кому-то Трамп или Путин, но ничего не поделаешь, кроме как пожалеть этого человека. Если вы говорите о Путине или Трампе, аргументы не работают, эти люди будут кричать в ответ, они не хотят этого слышать. И у русских людей есть еще одна особенность - они хотят во что-то верить и подчиняться, что опасно».
«Через эти темы наказания и войны в моем искусстве я установил, что наказание действительно имеет смысл, когда осужденный понимает его, и наказание становится воспитательным и для других. Очень часто наказание действенно в том смысле, что оно выводит из обращения очень опасного человека и не дает ему творить зло. Хорошо бы провидение убрало Путина со сцены, потому что он сделал слишком много зла, но в то же время я не из тех, кто кричит, что его надо расстрелять».
Все же человек искусства надеется на лучшее будущее: «Подобно тому, как глобальный мир находил новые точки опоры, Латвия также всегда была в порядке. Это латышское упорство и программирование на определенную правильность. Даже в то время, когда кажется, что в политике царит хаос, а в экономике ничего не ладится, виноват латышский скептицизм, который одновременно выступает стабилизирующим фактором, не давая нам попасть в такие беды, как Россия со своим желанием слепо верить во что-либо.
Помогает и запрограммированное, бесконечно глубокое чувство гармонии и добра у латышей. Когда становится совсем плохо и я начинаю думать, что мы одна ужасная нация, я думаю о песнях и о душе, которая исходит от них. Это что-то невероятное, что все хорошее и правильное можно суммировать как коллективное видение людей, и мне сразу становится хорошо».