Намерение Александра Лукашенко участвовать в новых выборах президента Белоруссии не выглядит неожиданным. Между тем еще три года назад его легитимность ставили под сомнение даже в Кремле, а в Минске, казалось, всерьез готовились к смене власти.
Лукашенко образца 2021 года воспринимался на Западе как хулиганистый подросток, а Владимир Путин — как неидеальный, но все же договороспособный взрослый, который может на него повлиять. Поэтому, когда Лукашенко решил попугать своих западных соседей миграционным кризисом, европейские дипломаты еще пытались обсуждать этот вопрос с Москвой.
Но с февраля 2022 года Путин в глазах западных политиков перестал выигрышно смотреться на фоне своего эпатажного коллеги, а Лукашенко де-факто утратил внешнеполитическую субъектность. Вопрос, признает ли он Крым российской территорией, отпал сам собой — если верить белорусским пропагандистам, правильно все, что говорит и делает старший брат. Кто придумал слово «минсква» — неизвестно, но оно очень точно отражает реальность обеих стран.
За два года «спецоперации» Лукашенко успел нащупать точку опоры и теперь утверждает, что власть поддерживает 87% граждан — на 7% больше, чем в 2020 году. Впрочем, куда важнее, что он твердо удерживает монополию власти внутри страны. Слова о Союзном государстве, которое должно быть «уникальным и мощным объединением», но обязательно «двух суверенных и независимых государств», — это в первую очередь об этом. «Репетиция» в виде выборов в парламент, на которых Лукашенко и сделал заявление о готовности вновь выдвигаться в президенты, прошла успешно, и кажется, что самая страшная угроза за всю карьеру белорусского лидера миновала.
Но это ощущение, конечно, ложное. Привязав себя к политическому телу Владимира Путина, Лукашенко плотно связал свою судьбу с исходом украинского кризиса, максимум, что он может получить от нового президентского срока — еще пять лет в роли генерал-губернатора «западного форпоста России». Вариантов выхода из сложившейся ситуации вообще не просматривается. Представить себя не имевшим выбора заложником Кремля можно было попытаться, если бы война в Украине уже закончилась, причем неудачно для Москвы. Теперь же Лукашенко — однозначный бенефициар нынешнего положения вещей, переродившийся в новом обличии.