Первые шаги в Латвии
Олеся приехала в Латвию из России к тете. "Пришли в Чиекуркалнс, в Управление гражданства и миграции, сказали — хотим попросить убежища. На нас там сделали круглые глаза, отправили к пограничникам на Рудольфа. Оттуда — в Муцениеки, и там уже все было нормально".
Теперь Олеся и трое ее детей живут в предоставленной трехкомнатной квартире. Муж сразу же нашел работу, но язык сдать смог только на категорию A1.
— Мы приехали в выходной, — рассказала еще одна россиянка Евгения, попросившая политического убежища. — Было такое психологическое состояние подавленности, как будто что–то нарушил. Но почувствовали уважительное отношение государственных служащих — никаких нареканий.
Самым сложным моментом для нее стал перевоз сына из третьей страны без согласия отца. "Только методом собственных проб и ошибок мы решили эту проблему".
Юлия въехала в Германию по латвийской визе и попросила политического убежища в ФРГ — но ее депортировали в первую страну Евросоюза. Пограничники не только нормально разместили ее семью, но даже предоставили день.
Хорошие менторы и сложные врачи
Иммигрантам помогают менторы — студенты. Евгения ими в целом довольна:
— Страна пограничная, можно изъясняться по–русски. Но менторы часто менялись, и всякий раз приходилось им все заново рассказывать, это психологически было тяжело.
"Подарки к Новому году получали, были приглашения в разные музеи, по возможности мы все это посещали", — рассказала россиянка. А вот семейного врача она искала сама — и "напоролась":
— Сказала ему, что имею официальный статус беженца. Но она начала всякие вещи говорить: да вообще, кто вы такие? Довольно–таки недоброжелательно отнеслась к простой просьбе стать ее пациентами. Я оставила ее и пришла к другому доктору. И там никаких вопросов лишних не было.
"Был страх такой, что они повернут другую сторону нашей "айдишки" — и увидят, что мы беженцы. Но ничего такого не возникло. То же было и в школе. Одну пропустили, а во вторую принесла документы, и мы поступили".
Евгения с детьми также успешно освоила базовые навыки латышского языка. И даже когда с ребенком попала в больницу — все прошло спокойно.
— Лично ездила подавать на пособие по безработице, на социальное, — говорит Олеся. — В этих ведомствах сами не знают, что нам положено — они меня спрашивали! Теперь говорю: мы из России, у нас постоянный вид на жительство.
"Более всего вопросов появилось после года пребывания в Латвии", — пришла к выводу Олеся. Если первая налоговая декларация (с менторами) была сдана успешно, то вторая затормозилась… Замена водительских прав также представляла сложность — потребовали подтверждение из РФ, которого беженцы представить не могут.
— Сейчас мы нашли работу и снимаем коммерческое жилье по рыночной стоимости, — говорит Олеся. "Мы — члены религиозной организации, в местную внедрились, и они нам помогают".
Евгения уже обратила внимание, что на ряде сайтов предлагаются вакансии, не соответствующие реальности — к примеру, этим грешит ss.com. К счастью, нашел работу муж.
Олеся восторгается свой подругой Юлией, уже выучившей латышский на уровень C1. Медикам без этого никак! А вот Евгения, юрист, остановилась на A2. Увы, пандемия остановила все курсы:
— С другой стороны, нужно сидеть с детьми. Пока все стоит на паузе…
— В принципе, мы русскоязычные жители, и нас всюду обслужат. А как африканцы? — сердобольно высказалась Олеся… Все–таки от ментальности не уйдешь и в эмиграции!
Полностью статью читайте в латвийской газете "СЕГОДНЯ"
Николай КАБАНОВ.