Сотрудничество Ребенка с партией KPV.LV складывалось совсем не так гладко и непринужденно, как об этом можно было подумать, глядя со стороны. Павел выступал в роли советника министра экономики Ральфа Немиро, а министр юстиции Борданс не скрывал своей неприязни к нему.
«Партия (KPV.LV) не обладала достаточной мощью, чтобы при таком противодействии продавить Павла на главную роль в Рижском свободном порту, — рассказывает Мартиньш Криекис. — Опыт работы и морское образование на таких должностях никого не волнует — идет чисто политический торг. В итоге у порта восемь месяцев не было нормального управления. Как хозяйственник, Павел предлагал углублять порт, а не заниматься строительством мостов, которые не принесут прибыли, но его не слушали.
Черный пиар против Павла развернули и когда он выставил свою кандидатуру в правление Latvenergo. Он был против того, чтобы компания делала гарантированные закупки сжиженного газа у СПГ-терминала в Скулте, которым руководил американский латыш Рагауш, крупнейший жертвователь НКП. Все это подавалось под соусом энергетической независимости от России, но Павел считал, что в таком случае газ выгоднее скачивать с корабля в Рижском порту, не вкладываясь в дорогостоящее строительство терминала. Такого от Павла потерпеть не могли — это уже были дела не на миллионы, а на миллиард. И все понимали, что мнение Павла за деньги не изменить — на него не было рычага влияния, а значит, он был опасен».
Как утверждает Криекис, в планы Ребенка входил буквально переворот в правительстве. «Незадолго до смерти Павла обсуждался план правительства без НКП. Я знаю, что шли переговоры в узком кругу — все выглядело очень реально. Математически голосов хватало. Я не исключаю, что в этом крылась причина устранения Павла».
Косвенно стремление Ребенка к переменам в KPV.LV подтверждает и министр благосостояния Рамона Петравича: «Во время нашей последней встречи на юбилее ветеринарной клиники его друга Павел говорил о новых стратегиях и подходах для партии — предлагал встретиться и все обсудить, но не успел. Когда в субботу я прочла в фейсбуке, что его «больше нет среди нас», то даже сразу не поняла, о чем это. Подумала, может он вышел из партии? Потом решила, что произошел несчастный случай. А когда прочла, что его убили доской, у меня было ощущение, что ударили меня. Как возможно так убить человека, это же не 90-е годы?!»
Петравича не сомневается, что убийство Ребенка — заказное. «Но с чем оно связано — с его профессиональной деятельностью или политикой? Это дело полиции. Я не знаю, стал бы Павел идти выше в политике. Все же, когда его поставили перед выбором — должность в порту или профессия адвоката, он выбрал второе».
«Конечно, это не простое ограбление, — не сомневается бывший министр внутренних дел и руководитель парламентской комиссии по национальной безопасности Дзинтарс Яунджейкарс. — Награбленное для исполнителей стало просто премией». Он тоже обращает внимание на то, что НКП вынудила Ребенка покинуть Latvenergo, где намечалась сделка на миллиарды. «Я знаю, как такие дела происходят, — говорит Яунджейкарс. — Скажем, когда я ехал домой, мне наперерез помчалась машина, а потом моего сына «превратили» в наркомана, чтобы я отказался от должности. Когда я это обсуждал с Павлом, он не верил, что такое возможно. Считал, если все делать по закону, последствий не должно быть. Но когда идет борьба разных групп за сферы влияния — это очень опасно»