Первые русские в Йемене: вспоминает посол Советского Союза (ВИДЕО)

Йемен – страна, о которой сегодня упоминают в ленте новостей постоянно. С ней связаны события, без преувеличения, влияющие на политическую ситуацию не только в регионе, но и в мире. Военное противостояние западников с хуситами отражается на нефтяных ценах, и многие эксперты отмечают, что конфликт может привести к масштабным военным действиям. Однако страна, находящаяся в эпицентре горячих событий, по-прежнему для многих terra incognita. Об истории Йемена, его геополитическом положении, связях с Россией, ярких людях рассказывает Олег Пересыпкин, арабист, дипломат, который отдал этой стране на Аравийском полуострове 13 лет жизни. Родился в 1935 году в Москве, посол СССР в Йемене в 1980–1984 годах

Страна царицы Савской

О Йемене у нас мало что знают. Бедуины, кофе, жара... А ведь Йемен уникален. В древности тут жила царица Савская Билкис, о ней говорится в Библии и Коране. Из города Магреб она отправилась к иудейскому царю Соломону. И (как сказано в Священном Писании) разделила с ним ложе, а потом, уехав в эфиопский город Аксум, родила младенца. Спустя годы он стал первым императором Эфиопии. Последний император, Хайле Силасье (с титулом Лев Сиона), был 225-м потомком царя Соломона и царицы Савской. Но не одними библейскими историями и отборными кофе-плодами славен Йемен.

Он занимает редкое по важности географическое положение. С крошечного острова Перим легко контролировать важнейшую водную артерию – южный выход из Красного моря через пролив Баб-эль-Мандеб в Индийский океан. Через пролив идут огромные потоки грузов. Если характеризовать йеменцев, это люди воинственные, свободолюбивые, не одно столетие добивались свободы от Турецкой империи и достигли её. Их наследники или преемники, хуситы, столь же упорны теперь в противостоянии диктату и давлению англосаксов и, пусть никто не сомневается, будут стоять твёрдо.

6 пуль и виски для короля

Официальные связи с Йеменом берут начало 1 ноября 1928 года, когда СССР и Йеменское королевство подписали договор о дружбе и торговле. Он трижды продлевался, не раз дополнялся. Например, наследный принц Йемена Мухаммед-эль-Бадр в 1955-м ездил по Европе, на обратном пути посетил Москву. Его тепло приняли, подписали соглашение о строительстве глубоководного порта в Ходейде, поставках военной техники, командировании советских военных и врачей.

В 1956-м в Таизе открылось советское диппредставительство, куда меня вскоре после окончания МГИМО направили переводчиком. Город был резиденцией короля Ахмеда, главы умеренной шиитской секты зейдитов (их теперь называют хуситами).

В марте 1961-го посол Николай Сулицкий и я, как переводчик, приехали в Ходейду на стройку. Вскоре в нашу резиденцию пришёл начальник строительства порта Абдалла Салляль с переводчиком Виктором Пасувалюком. Переговоры проходили хорошо, договорились дружно работать и впредь. А утром новость: король Ахмед прилетел на советском вертолёте в Ходейду навестить в госпитале родственника и по пути на него совершили покушение. Раненого короля почему-то повезли в королевский дворец Дар-эль-Бони, заехав по дороге за советским врачом-хирургом. В спешке забыли инструменты. Когда охранник привёз чемоданчик с ними, врач попросил бутылку виски.

В Йемене сухой закон строг. Но дворец есть дворец, бутылка нашлась. Доктору принесли миску, он выложил в неё инструменты, залив виски. Остаток достался королю Ахмеду. Врач извлёк из его тела шесть пуль. Королю стало легче, его замотали в простыни, отвезли на аэродром, а оттуда вертолётом доставили в город Сохна с его целебными минеральными источниками. Важная деталь: независимость от Турции в 1918 году провозгласил имам Яхья, а его старшим сыном и был король Ахмед.

Для Хрущёва республика лучше монархии

Через месяц в посольство пришёл королевский конюх и привёл арабского скакуна – в подарок доктору. Как же быть? Договорились, что конь останется в королевской конюшне, а посольство выделит деньги на его содержание. В конце концов он так и не достался тому, кому его подарил король…

Прошло больше года. Под вечер 25 сентября 1962 года в посольство пришёл йеменский офицер. На месте был только завхоз, который арабского языка толком не знал. Завхоз сказал офицеру: приходи завтра (по-арабски – букра). Йеменец уточнил: букра (завтра) – фантазия. На бытовом сленге «фантазия» – праздник. Вечером завхоз рассказал временному поверенному Валентину Каменскому, третьему секретарю Александру Оганянцу и мне (только что получившему первый дипломатический ранг – атташе) о визите офицера. Каменский предложил всем прийти букра (завтра), несмотря на жару, в пиджаках – вдруг придётся ехать в королевский дворец!

Утром 26 сентября я увидел, что солдаты на нашей улице во главе с офицером закрывают торговые лавки. Офицер буднично сказал: в Санаа (теперь у нас принято называть этот город Сана) революция, король убит, президентом стал полковник Абдалла Салляль.

Ничего себе! Хоть Салляль и знаком нам, как начальник строительства порта в Худейде, всё произошедшее казалось неожиданным!

Мы были обязаны послать депешу в Москву, но надо хоть что-то понять! По приёмнику я стал ловить «Голос арабов» из Каира, «Голос Америки», Би-би-си, местное радио. Подтвердилось: в Санаа военный переворот. Направили сообщение в Москву. Когда довольно скоро я прибыл туда, коллеги рассказали, что после получения информации Хрущёв собрал совещание и сказал: «Республика всё же лучше, чем монархия». И было решено признать первую республику на Аравийском полуострове.

Но пока опять в Йемен. Спустя несколько дней после переворота, 30 сентября, всех дипломатов, находившихся в Таизе, пригласили в Санаа. В президентском дворце нас принял его хозяин, тот самый Абдалла Салляль. Он рассказал о переменах, попросил дипломатов информировать о них правительства, высказал просьбу признать республику.

Когда все стали расходиться, Салляль попросил нас задержаться. Чётко обозначил: им нужны оружие, боеприпасы, медикаменты, продовольствие. Достал чистый лист, подписал его и сказал, чтобы мы вписали всё, что нужно, на наше усмотрение, и отправили в Москву. Это не вязалось с дипломатическим протоколом. Аккуратно объяснили президенту, что надо посоветоваться с военными специалистами.

Под «охраной» британцев

Не зря говорится: на ловца и зверь бежит. На выходе из дворца столкнулись с генералом В. Кузоваткиным, который руководил группой военных советников. Он сообщил: «Египет признал республиканский режим, готов оказать политическую и военную поддержку». Уточнил, что доставлять помощь будут самолётами, и египтяне просят найти площадку длиной посадочной полосы не менее 5 километров. Вместе с генералом поехали её искать. Нашли довольно ровное поле, правда, в камнях и мусоре. Через несколько часов на нём уже трудились школьники и быстро всё очистили. В начале и конце полосы поставили бочки с ветошью, смоченной керосином. При подлёте самолётов следовало ветошь поджечь, чтобы пилоты могли сориентироваться.

Уже наутро огромный турбовинтовой Ан-12 совершил посадку, египетские солдаты стали выгружать боеприпасы. Пилоты, чему мы удивились, говорили по-русски: свои.

К тому моменту стало понятнее, что произошло и почему Египет так быстро признал Республику Йемен. К власти пришла группа йеменских офицеров, которая объединилась в 1953 году и была связана с Гамалем Абдель Насером (спустя три года тот стал президентом Египта). Наши лётчики рассказали, что летели из Калинина, приземлились на военный аэродром под Каиром. Там в лайнер сели 150 солдат и офицеров, погрузили ящики с патронами и оружием, а пилотов переодели в египетскую военную форму. На самолёте начертали опознавательные знаки египетских ВВС. На всё ушло 2 часа. Самолёт заправился, вылетел в Йемен. В пути его какое-то время сопровождали британские истребители, базировавшиеся в Адене (английская колония на юге Йемена), но дальше, к территории Северного Йемена, британцы лететь не осмелились. Тогда ещё действовали какие-то нормы, избегать инцидентов стремились все...

В 1964 году президент Абдалла Салляль прилетел в Москву, а оттуда отбыл в Пицунду, где отдыхал Никита Хрущёв. Как переводчик я участвовал в этой встрече. Хрущёв был в хорошем настроении, интересовался, как Салляль долетел до Москвы, какие шаги предпринимает для укрепления республиканского режима. В конце беседы объявил гостю, что СССР дарит Йемену самолёт Ил-14 с нашим экипажем, оплатит возведение трёх школ, станет развивать военно-техническое сотрудничество.

Фото из 1904 года

Но вернёмся на какое-то время назад, в сам Йемен, на быстро построенный аэродром. Первый самолёт успешно приземлился, а вскоре и второй, из которого вышел наш посол Николай Сулицкий. Вместе с ним отправились к президенту Саллялю. Посол заверил его, что СССР признал республику и по договорённости с Египтом будет помогать с доставкой египетских солдат и вооружения. Тут же посол высказал президенту пожелание перенести наше посольство из Таизы в Санаа. Абдалла Салляль вызвал дежурного офицера и поручил помочь в поиске здания. В городе было неспокойно, мне даже выдали дамский пистолет итальянской фирмы (кстати, в пластмассовом корпусе) размером с пачку папирос «Казбек».

Не меньше часа бродили по кварталу Бир-аль-Азиб, где прежде жили турецкие офицеры и местные чиновники высокого ранга. Осмотрели среди прочих дом принца Касема, на нём и остановили выбор.

В большом саду площадью 3 гектара располагался трёхэтажный дом йеменской архитектуры и хозяйственные постройки. На тот момент в усадьбе размещались египетские солдаты. На переезд им отвели неделю. Вскоре я вошёл в почти пустой дом, хотя в ряде комнат ещё оставались пачки бумаг, книги. Вблизи усадьбы находилась местная радиостанция, по ночам её атаковали монархисты, слышалась стрельба. Но я готовился встретить коллег, а попутно, закрывшись на засовы, при свете керосиновой лампы ночами разбирал бумаги и среди них обнаружил пакет, а в нём фотографии с обозначением, что сняты в… Санкт-Петербурге. С одной из них смотрела миловидная женщина, подпись на русском гласила: «Не забудь свою Людмилу, которая тебя очень любит. 04.02.1904 г.» На другом фото та же дама и молодой усатый мужчина. Едва дождавшись утра, пошёл к соседям. Повезло: это были родственники людей, изображённых на фотографиях. Рядом с русской дамой был Мухаммед Рагиб-бей, бывший министр иностранных дел в правительстве имама Яхья.

Как я уже отметил, Северный Йемен благодаря имаму стал независимым государством в 1918-м. А при турецком господстве в стране Турцию представлял Рагиб-бей. После признания независимости имам Яхья предложил ему остаться в Йемене, доверил пост министра иностранных дел.

Я тут же вспомнил уроки истории в родном институте. Именно Рагиб-бей был тем, кто подписал 01.11.1928 до¬говор о дружбе и торговле с СССР. А годами ранее он работал первым секретарём посольства Турции в Санкт-Петербурге, где познакомился с Людмилой Волковой, так звали женщину на фото. У них потом родились две дочери: первая, повзрослев, уехала в Стамбул, а вторая стала женой принца Касема. К ним в какой-то момент переселился уже свободный от службы Рагиб-бей. Я видел его, постаревшего, на фото возле советского посольства…

Вот каковы извивы истории! Она делается людьми, и симпатии человека подчас оказывают влияние на ход переговоров и на содержание документов, которые могут получить неожиданные повороты. Не исключаю, что Рагиб-бей, как турецкий дипломат, хорошо знал политику России на Ближнем Востоке и суть наших непростых отношений с англичанами. Возможно, он и убедил имама Яхью подписать до-говор с СССР в пику Великобритании, которая захватила эмираты Южного Йемена.