Что еще стоит отметить: легкий маразм (а иногда и нелегкий) при смене эпох никто не отменял. "Побоище в Кабурге"— в этом смысле история поучительная.
Шок, блёстки и оружие
1990 год. За один доллар дают уже от 10–12 рублей (в начале года) до 20–25 рублей (в конце года). Кооперативное движение на пике. В Риге расцвет комиссионных магазинов всех мастей, в которых торгуют по рыночным ценам. "Вы видели, там же сапоги по 600 рублей!"
На "жигули" восьмой и девятой модели цены в комиссионках колеблются от 32 до 42 тысяч рублей. Бензин продается от 11 до 15 рублей в зависимости от марки и времени суток.
Престижные проститутки в гостинице "Латвия" и ресторане "Кабург" стоят за 100 рублей, их цена в кафе "Ленинград", "Ласите" и "Магдалена" не превышает 50 рублей.
Размер взятки за аренду помещения, получение ссуды или материалов для кооперативов — 10% стоимости. Как минимум.
Оружие в начале года в Риге стоит еще относительно недорого: пистолет Макарова — 500–800 рублей за "чистый" ствол, "засвеченный " — 100–200 рублей; парабеллум — 800 рублей; кольт — 3000 рублей; "вальтер " — 400–600 рублей; "марголин" — до 500 рублей; АКМ — 1000–3000 рублей; газовый баллончик — 30–50 рублей.
Но к ноябрю цены на оружие выросли в пять раз. И инфляция была отнюдь не единственной причиной этого. Характерный штрих: 3 апреля два военнослужащих матроса (тогда это была еще Советская армия) похитили шесть автоматов АК–74, 700 патронов и 24 магазина. Потребовалось три месяца, чтобы их найти. В тот год было уже много оружия в сводках. Появилась и взрывчатка.
В Риге и Юрмале активно работает ОМОН (отряд милиции особого назначения). Такие подразделения создавались по всему СССР, поскольку стрельбы и взрывов становилось все больше. Рижские омоновцы тогда еще не стали легендарным пугалом — "омониешами". Поначалу они сопровождали разъезды публики из ресторанов. Впечатляющее было зрелище: час ночи, парни в бронежилетах, с автоматами устраивают "безопасный коридор" к автостоянке для подвыпивших кооператоров с дамами в перьях и блестках.
А теперь отправимся в "Кабург", где впервые в новейшей истории Латвии с таким шумным резонансом столкнулись криминальные группировки.
"Залётные" в Юрмале
В Ригу 23–летний Вадим Лукомский и 24–летний Виктор Пискунов прибыли из Гомеля. На родине их подозревали в убийстве, поэтому у белорусов были все основания сменить место жительства.
В Риге гастролеры проводили время шумно — к моменту ЧП в "Кабурге" на них уже числились грабежи, вымогательство и хулиганство. В середине мая они переместились в Юрмалу. Их любимым местом отдыха стал ресторан "Кабург".
На тот момент это было самое шикарное место Юрмалы. Даже круче "Юрас перле". Названный так в честь французского города–побратима Юрмалы, это был еще один советский "островок Запада", как его тогда у нас понимали. И как его изображала Рижская киностудия: кожаные диваны, зеркальная барная стойка, светомузыка — в общем, почти декорации к фильму "Мираж".
К моменту легендарного ЧП публика в "Кабурге" уже была весьма пестрой — вперемешку сидели генеральные директора предприятий в костюмах и кооператоры с бандитами в черных куртках и спортивных штанах. Белорусские гастролеры попытались установить здесь свои порядки. Но не получилось.
Стрельба в "Кабурге" стала самым громким преступлением лета 1990–го. 8 июня около 23 часов в ресторан ворвались одиннадцать человек. Двое из них были вооружены обрезами, остальные — холодным оружием. В момент появления вооруженной группы Вадим Лукомский находился в баре с девушками. С ним отдыхал некто Мельников, который находился во всесоюзном розыске.
Дальнейшее произошло очень быстро: Лукомский был застрелен первым же выстрелом из обреза карабина 7,62 мм; в зале у выхода был тяжело ранен из обреза охотничьего ружья 12–го калибра Виктор Пискунов; а Мельников, получив удар нунчаками, пребывал в глубоком нокауте.
В задержании елгавских гангстеров (это они организовали разборку с белорусами) приняли участие силы юрмальской милиции и ОМОНа. Из нападавших пятеро были сразу взяты под стражу.
"Было ясно — или он, или я"
Позже автор этой статьи — тогда журналист газеты "Советская молодежь" Марина Михайлова, получила два письма от участников этого побоища, которые добавили несколько любопытных штрихов к этому ЧП.
Одно из них было от участника перестрелки.
"Я один из тех, кто применил оружие в "Кабурге" (карабин–обрез 7,62 мм). А теперь представлюсь: Дмитрий Олегович, двадцати трех лет от роду, уроженец города Елгавы, в кругу друзей употребляется псевдоним Митяйка".
Давайте разберемся, что послужило поводом для столь плачевного исхода в тот злосчастный вечер. Незадолго до инцидента по Юрмале стали циркулировать слухи о "залетной бригаде", которая возомнила о себе невесть что. Но когда они попытались улучшить свое материальное положение за счет моего товарища, работавшего в "Кабурге" швейцаром, троим из этих "супербоевиков" пришлось просто–напросто вытереть пол своей одеждой. Моему товарищу после этого пришлось покинуть свое рабочее место, поскольку приезжие решили свести счеты.
Для выяснения отношений со швейцаром и его друзьями было назначено время и место встречи — "Кабург". Из достоверных источников было известно, что гастролеры вооружены — вот почему я преступил закон и тоже взял с собой оружие.
Как только мы вошли в зал, "мирные переговоры" потеряли всякий смысл, поскольку один из приезжих сразу же попытался нанести удар кастетом моему товарищу, которого спасла только собственная верткость. В этот момент я стал непроизвольной мишенью, поскольку после лавирования мой товарищ оказался позади меня. Гастролер начал доставать пистолет, и было ясно — или он, или я. На какое–то мгновение я опередил его и, выхватив из–за пояса обрез, выстрелил. Такова жизнь. На его месте мог оказаться я.
Не дай мы отпор — бог знает, чем бы закончились гастроли белорусов в республике. Я не оправдываюсь, но повторяю: кто–то же должен был им противостоять. Я не пытаюсь себя возвысить и вправе так считать. В определенных кругах существуют неписаные законы, которых приходится придерживаться. В этом смысле "преступниками" оказались гастролеры, и это повлекло за собой два выстрела…".
Тут стоит напомнить, что "Кабург" был в то время государственным заведением. Охрана ему по штатному расписанию не полагалась, поэтому у персонала была одна надежда — на милицию, ОМОН или "крутых друзей". Как видим, швейцар "Кабурга" тогда понадеялся на свои знакомства.
В кооперативных кафе и ресторанах, которые начали тогда появляться как грибы, таких проблем с безопасностью уже не было.
И о факторе мебели
Второе письмо в редакцию пришло в том году от комсомольской организации юрмальского общепита. (И тут не надо удивляться. В 1990–м официоз еще соблюдался — партийные/комсомольские собрания проводились, взносы платились и даже коммунизм еще как бы строили. — Авт.)
В письме сообщалось, что произошедшее ЧП обсудили на комсомольском собрании. Произошедшее осудили и постановили "активизировать разъяснительную и воспитательную работу среди молодежи". Среди прочего участники собрания приняли решение: принять активное участие в обновлении интерьера ресторана "Кабург" и замене мебели. Пообещали даже по возможности провести субботник.
При чем тут мебель? Так было положено — отчитаться, что меры приняты.
…Наши комментаторы в нынешнем 2021–м на портале BB.lv иронизируют: это все так серьезно обсуждается — обустройство кабинетов для очередной чиновничьей структуры, зарплаты, мебель. Мебель — довольно дорогая, а результатов как не было, так и нет.
Отнесемся с юмором, уважаемые читатели. Переживать по поводу маразма — себе дороже. Просто это конец очередной эпохи.
Марина МИХАЙЛОВА,
экс–журналист газеты
"Советская молодежь".