Ольга Птицева, «Весна воды». СПб.: Поляндрия NoAge, 2025.
Наверное, это сомнительный комплимент автору, но самое интересное в дилогии Ольги Птицевой – где и когда она написана и издана.
Когда зима пройдет – не знаю
Состоящая из книг «Двести третий день зимы» (вышла в прошлом году) и «Весна воды» (вышла недавно) антиутопия с очень прозрачной символикой и недвусмысленным политическим мессиджем создана и опубликована в России в разгар войны и на фоне репрессий – когда писателя Быкова объявляют в розыск (заочно), писателя Акунина осуждают на 14 лет (заочно), издателей из Popcorn Books и Individuum задерживают (очень даже очно) за издание книг, а драматург Петрийчук отбывает наказание за свою пьесу в виде шести лет общего режима.
В первой части дилогии Птицевой Россия томится под властью диктатуры: всевластие силовиков, полный запрет оппозиционной активности, политическая эмиграция, страх и апатия остающихся, – более чем узнаваемо. Ну а во второй части описано то, что ежедневно предрекают попугаи из эмигрантского ЮТьюба, – крах режима.
«Снегу нет»
Да, разумеется, Птицева пишет не о реальной РФ, а об альтернативной, даже, скорее, метафорической. Философ Леонтьев предлагал «подморозить» Россию – в «Двести третьем дне» это сделали буквально. Партия холода погрузила страну в бессрочную зиму. Силовиков тут кличут «холодовиками» (почему не снеговиками? И рифма лучше, и звучание), и занимаются они чем положено – сажают несогласных в камеры. Только морозильные. Пример недопустимой крамолы – плакат «Снегу нет». Тайная организация несогласных зовется «Оттепель». Главная героиня Нюта, молчаливо ненавидящая режим, выращивает морозостойкие нарциссы.
Символика столь лобовая, что тянет обвинить автора в плоской публицистике – и если бы дилогия писалась и выходила в эмиграции, она не стоила бы выеденного яйца. Тем более что во второй части лед, как и было сказано, трогается, подполье одерживает победы – вопреки не только внелитературной реальности, но и внутренней логике описанного общества. Зато в полном соответствии с обещаниями гуру информационных пузырей с нашей стороны границы.
Вот только по другую ее сторону публицистика эта воспринимается, как можно догадаться, иначе. Обнадеживающие события второй книги не выглядят очень уж логичными, но ведь описать их – как вывесить из окна плакат «Снегу нет» во время снегопада: это действие ценно именно своей нелогичностью. И ценность его не зависит от степени художественного совершенства текста на плакате.
