Истории латвийского моряка: о спасении отвязавшегося танкера и заблудшего лося 0

После окончания училища в 1967 году Яков Исаев работал в должностях помощника капитана на разных "непиратских" судах: и на сухогрузах, и на танкерах, и на банановозах. Но о той шхуне "Медуза" он не забывает никогда. Как и об однокашниках, исполнивших тогда свои роли так, что их рота заняла в училищном смотре самодеятельности первое место.

За долгие годы работы на судах Яков Исаев убедился, что не только в дальних рейсах, но и при стоянке в порту моряк попадает в необычные ситуации или становится их свидетелем. Сегодняшние истории — подтверждение этому.

Яков Исаев.

У пирса в Вентспилсе

После окончания мореходного училища я работал матросом 1–го класса на танкере типа "Бауска".

В октябрьский день 1967 года мы пришвартовались в порту Вентспилс. На причал подали четыре капроновых конца, два — с носа, два — с кормы. Больше таких на судне не было. В те времена они — удобные, надежные и легкие — на судах были в новинку. А в основном судно привязали металлическими тросами.

Пришвартовались. Пришланговались. Принялись откачивать балласт в береговые емкости.

Погода была свежая, но судно стояло у пирса спокойно. Швартовых тросов хватало.

Все шло как обычно. Часть экипажа отправилась в город, часть — отдыхала на судне по каютам. Заканчивали слив балласта. Я сменился с вахты и отправился в надстройку. Устроился на диванчике в своей каюте — и вдруг слышу словно выстрелы над нашим судном. Выскакиваю на палубу, а это рвутся стальные швартовые тросы — один за другим! Причина? Внезапно налетел ураганный ветер.

Танкер типа "Бауска".

Другой танкер нашего пароходства, который стоял на противоположной стороне, ветер прижимает к пирсу, а для нас он отжимной! И главное — наш танкер слил в береговые емкости весь балласт, не приняв еще ни тонны нефти! Поэтому парусность у него — огромная. Второй помощник с донкерманом срочно занялись приемкой балласта. Машинная команда во главе со старшим механиком — в полной готовности.

Мы все выскакиваем из надстройки — чтобы срочно заводить новые швартовы! Капроновые тросы вытягиваются, но держатся, не рвутся. Остались только эти четыре швартова.

Но швартовщиков, чтобы им подать концы, на причале нет! А судно все больше под напором ветра отходит…

Боцман посылает меня и одного курсанта–практиканта на пирс:

— Давайте, ребята, — будете принимать концы!

Мы едва успеваем соскочить на пирс, но скоро отжимной ветер уже "оттолкнул" наш танкер от него метров на 20! Сходня полетела в воду. Капроновые тросы натягиваются, но еще держат…

Вызвали буксир — в надежде, что будет работать на прижим. Но тот по пути к нефтепирсу сломался и пришел к нам только к утру. И швартовщик появился под утро.

А пока… С судна бросают раз за разом выброску, но ветер мешает ей долететь до пирса. Мне надо было захватить выброску с собой! Что делать? Бегу на стоящий на противоположной стороне пирса танкер типа "Казбек". Ветер для него прижимной, да и груза на борту уже много, стоит уверенно. Прошу у ребят дать мне выброску. Получаю две. Бегу на пирс — и забрасываю на свой танкер. Удача — ловят!

Насколько хватает энергии и сил, моряки заводят конец за концом.

Буря не сбавляет напряжения. За ночь швартовых тросов такое множество было подано на пирс! Стоял наш танкер, словно в металлической паутине. Этот швартовый аврал длился с 11 часов вечера до 8 утра. А парусность судна намного уменьшилась — в танки закачали 18 тысяч тонн забортной воды.

Короче говоря, экипаж спас свое судно.

Утром капитан вызвал меня (я выполнял и обязанности артельщика), говорит: — На завтрак на каждый стол поставь по бутылке югославского коньяка. Это указание я исполнил.

Невская история

Нева. Акватория порта Ленинград. Весна середины семидесятых. Апрель. Ледоход прошел, лишь небольшие прозрачные льдинки–стекляшки стараются достичь Финского залива.

В середине 70–х годов я работал вторым помощником на рефрижераторе "Лариса Рейснер". Хотя среди моряков эти суда прозваны банановозами, в тот раз мы доставили в Ленинград (ныне это Санкт–Петербург) не бананы, не ананасы и даже не апельсины. Мы привезли мясо из Франции.

Перед выгрузкой на судно пришел стивидор и сообщил, что надо сделать перетяжку, чтобы было удобнее разгружать судно.

Машина переведена в готовность — на случай, если швартовый трос порвется.

Перетягиваем судно и вдруг видим: от противоположного берега Невы, на котором разросся лес, по реке кто–то плывет! Что за пловец в апрельский день?!

Приближается незнакомец. Э! Да это лось! И направляется к "Ларисе Рейснер".

Это опасно для сохатого — а вдруг в процессе перетяжки понадобится машиной подрабатывать — давать самый малый ход — может под винт попасть! Ведь плывет прямо к судну!

Начали мы лося отгонять. Не обращает внимания! Похоже, думает, что мы приветствуем его.

Не меняет лось своего курса и все тут! Вот добрался до банановоза — и заплыл между судном и причалом.. Хорошо что толстые резиновые кранцы из автомобильных шин не дают судну прижаться вплотную к причалу.

Что делать? Самостоятельно лосю на сушу не выбраться.

Задействовали портовый кран. На гак закрепили растительный трос, сделали петлю, стали набрасывать ее на лося, стараясь подцепить "пловца".

Наконец петля вроде бы поймала лося. Стал крановщик поднимать. Медленно–медленно… Но вдруг спасаемый выскальзывает из петли и летит с высоты нескольких метров — в невскую воду!

Портовый народ собрался на причале. Все ломают голову — как же помочь животному — а толку никакого. Пока не нашелся молодой докер, который разделся до трусов — и полез в апрельскую воду между бортом банановоза и причалом. Отважный парень подплыл к лосю, обнес трос вокруг тела сохатого и завязал его надежным узлом.

Второй раз крановщик начинает осторожно поднимать из воды живой груз…

И вот лось над причалом! Ноги его беспомощно болтаются, а морда — счастливая–счастливая! Никогда больше такого счастливого лося я не встречал.

На причале лося уже поджидает готовый отправиться к ветеринару в зоопарк грузовик.

Животное осторожно укладывают в кузов грузовика и заворачивают в мешковину. Грузчики надежно закрепляют лося грузовой сеткой — на случай, если сохатый вдруг очухается и захочет выскочить из кузова.

Владимир НОВИКОВ.