Сухогруз «Ринужи» в Рижском порту.
Часто ли бывает, чтобы события одного давнего дня запомнились в мельчайших подробностях? У меня есть два таких сентябрьских дня 1965 года. Каждый из них отмечен кораблекрушением.
23 сентября сухогруз «Ринужи», на котором я был матросом, столкнулся с финским пароходом “Rundal” и затонул. 25 сентября пассажирское судно, на нем находился наш спасенный экипаж, наскочило на подводную скалу в шведских шхерах и получило пробоину в днище в пять метров длиной.
В списке не значится
Мне 18 лет, закончил третий курс Рижской мореходки, направлен на годичную практику в Латвийское морское пароходство (ЛМП). Где получил направление на теплоход «Ринужи».
Сухогруз «Ринужи», типа «Тисса», построен в Венгрии, на верфях Будапешта в 1958 году. Это судно было небольшим (груза брало немногим больше 1000 тонн) и уютным с дружным молодым экипажем. Оно перевозило грузы в европейские порты: Роттердам, Эдинбург, Росток и другие.
При входе в пароходство, поднявшись всего на несколько ступенек, ты оказывался перед напечатанной на пишущей машинке «Позицией судов» — списком всех пароходов и теплоходов ЛМП с указанием их места нахождения. Сообщались не только порты, где ошвартованы суда. Давалась информация и о тех судах, что находятся в море. Например: “Т/x «Арагви» на пути из Гаваны в Конакри”, или: “Т/x «Алуксне» в районе банки Джорджес снабжает топливом рыболовные суда”, или “Т/х «Огре» бункерует ледоколы на Северном морском пути”. Не было забыто ни одно судно.
Список вывешивался каждое утро. Естественно, жены, мамы моряков ждали сообщения о месте, где находится их родной человек. Но 24 сентября 1965 года родственники членов экипажа теплохода «Ринужи» по нескольку раз перечитывали список — и не находили искомого судна. Никто не знал, что случилось. А если и знал, не имел права разглашать конфиденциальную информацию.
Разве сообщишь такое: “Теплоход «Ринужи» 23 сентября затонул в Балтийском море по пути из Лиепаи в датский порт Тистед”? Именно этот день остался в моей памяти вплоть до минут навсегда. И у каждого члена экипажа нашего судна события этого дня отразились по-своему. Через годы, уже работая редактором журнала «Вестник моряка», я записывал рассказы судового токаря т/х «Ринужи» Антона Шпогиса и моториста Альгирдаса Дамбраускаса. Интересные воспоминания о тех днях написал капитан Олег Шовгеня (во время аварии он был вторым штурманом).
«Всем на правый борт!»
Меня на «Ринужи» определили матросом на вахту третьего помощника. 23 сентября к восьми часам, как обычно, я поднялся на ходовой мостик и принял вахту на руле. Так как из-за сильного шторма авторулевой отказывался держать курс, мне предстояло крутить штурвал все четыре часа.
Тем временем наш теплоход швыряло с одной серой водной горы на другую, затем — погружало в «ущелье», из которого он выскакивал как поплавок. Над морем повсюду дымились поднятые ветром облака из капелек морской воды, а волны то и дело старались запрыгнуть на надстройку, их ретивые брызги хлестали по окнам рулевой рубки.
Сменившись с вахты, обедаю и направляюсь в свою каюту. Море потихоньку успокаивается, так что отлеживаться в койку я не забираюсь, нашлось чем заняться.
В половине пятого — время вечернего чая. Поднимаюсь в столовую команды, усаживаюсь. Первым успеваю ухватить из хлебницы горбушку батона, кладу «лакомство» рядом с кружкой.
Шторм совсем затих, зато свалилась на нашу голову другая напасть: море обволок густой туман. Судно сбавило ход до самого малого и, согласно «Международным правилам предупреждения столкновения судов в море» через каждые две минуты подает стонущий продолжительный гудок.
На секунду я отвлекся — и моя горбушка уже в руках моториста Альгиса Дамбраускаса. Сейчас получит!
Но вдруг слышен повторяемый несколько раз тревожный призыв:
— Всем на правый борт!
Это голос старпома Анатолия Гринчука, он спустился с ходового мостика и бежит по коридору надстройки к нам, в сторону кормы.
Без разговоров мы выскакиваем в наружный коридор правого борта, а затем — поднимаемся на шлюпочную палубу. Слышим мощные удары в левый борт «Ринужи» — один, второй, — и вот уже неизвестный большущий пароход скользит по нашему левому борту и крушит все на своем пути, раскалывает спасательную шлюпку, обрывает закрепленный радом с ней штормтрап.
В. Новиков — курсант судоводительского отделения Рижского мореходного училища.
Финны идут на таран
Вот как эти моменты описывает в своих воспоминаниях капитан Олег Шовгеня (там, где текст дан курсивом — выписки из судового журнала):
В 15.33 Вошли в туман, видимость 1-2 кабельтова. Приказ капитана: «Стоп машина» и «Полный назад».
В 15.37 Судно остановилось. Остановили двигатель. Подаем 2 длинных гудка. Капитан непрерывно наблюдает за судами в радиолокатор. Второй помощник и матрос ведут визуальное наблюдение. <…> Капитан дал указание: «Проведите курс от обсервации вплотную к минному полю». Второй штурман исполнил указание и сообщил об этом капитану. Судно двигалось вдоль минного поля, опасаясь пересекать его границу.
Действительно, в то время еще существовало очень много минных полей, оставшихся после войны. Из-за этого движение судов часто было стеснено. Еще долго оставались границы этих зловещих полей на картах, хотя, конечно, определенная работа проводилась прибрежными странами и границы минных полей время от времени корректировались.
Но вот конкретная ситуация: т/х «Ринужи» остановился перед границей минного поля, опасаясь ее пересечь. А встречное судно, которое капитан наблюдает в радиолокатор, движется прямо на «Ринужи». Пеленг не меняется. Влево отвернуть — нельзя и вправо — нельзя. Взорваться на мине — не выход из положения. Хотя, может, и не встретились бы с ней.
Капитан Олег Шовгеня.
Как потом выяснилось, после прохода пролива Зунд, капитан финского парохода “Rundal” дал полный ход машинам, указал курс вахтенному штурману и спустился в свою каюту отдохнуть. Тумана еще не было. Штурман практически ничего не менял до самого момента столкновения. Видимо, он не успел среагировать, когда судно вошло в туман. <…>
В 15.39 второй помощник т/х «Ринужи» увидел визуально впереди слева 10-15 градусов, в дистанции 1.5-1.0 кабельтов мачты встречного судна в створе. Это и был финский пароход “Rundal”. Капитан т/х «Ринужи» приказал дать полный ход назад. Это был маневр последнего момента. Дали звуковой сигнал — 3 коротких.
В 15.40 п/х “Rundal” своей левой скулой ударил т/х «Ринужи» в районе трюма номер 1. Нос т/х «Ринужи» резко пошел вправо и возник крен на правый борт. “Rundal” ударил «Ринужи» второй раз в районе миделя и третий — в районе надстройки, проскользнул вдоль левого борта теплохода, затем отошел на расстояние около 1 кабельтова и остановился. Никаких звуковых сигналов, поданных п/х “Rundal” на т/х «Ринужи» не слышали. Капитан Ф. О. обьявил судовую тревогу.
Владимир НОВИКОВ
(Продолжение ЗДЕСЬ)
Оставить комментарий