Фридман, 60-летний уроженец Львова, отличался низкопоклонством перед Путиным.
Великому Герцогству пытаются доказать, что договоры должны соблюдаться.
Обратившись с иском в Гонконгский арбитраж, миллиардер Михаил Фридман попытался выйти за пределы юридической системы Евросоюза и оспорить не просто свое включение в санкционный список, но и законность самих санкций. Фридман оспаривает правомерность введенных против него санкций ЕС и ссылается на двусторонний международный договор 1989 года о взаимном поощрении и защите капиталовложений (далее — ДИД), заключенный еще СССР с Бельгией и Люксембургом, а также на Арбитражный регламент Комиссии ООН по праву международной торговли (ЮНСИТРАЛ) 2021 года.
В поданном в мае предварительном уведомлении о споре Фридман сформулировал основную претензию к герцогству так: приняв участие во введении и реализации санкций ЕС, наложенных на истца, Люксембург нарушил ДИД и нанес истцу ущерб, который тот оценивает не менее чем в 16 миллиардов долларов.
Фридман утверждает, что создал успешный бизнес-конгломерат и выбрал Люксембург в качестве «нервного центра» своих деловых операций. Принятие Евросоюзом и затем имплементация Люксембургом серии санкций, направленных против Фридмана на основании его предполагаемых связей с президентом России Владимиром Путиным, имели «катастрофические последствия» для стоимости бизнеса. Истец неоднократно пытался оспорить свой статус лица, находящегося под санкциями. В апреле 2024 года суд ЕС вынес решение в пользу Фридмана. Однако к реальному снятию санкций это привести не могло, так как ЕС каждые полгода актуализирует свой список подсанкционных лиц.
Истец считает, что санкции против него были частью «охоты на ведьм» против российских бизнесменов на фоне военных действий на Украине, начатой в феврале 2022 года. Кроме того, санкции представляют собой «коллективное наказание, нарушающее ДИД и нарушающее основные права человека и фундаментальные гуманитарные соображения».
Спор с Люксембургом Фридман решил отдать на рассмотрение не европейских судов, а Гонконгского международного арбитражного центра, что, как мы увидим дальше, открывает перед иском определенные перспективы. Своим представителем в арбитражный трибунал миллиардер назначил французского юриста иранского происхождения Хамида Гарави, в частности известного тем, что был арбитром от России в споре с WADA в Спортивном арбитражном суде. Но, возможно, Фридман выбрал Гарави по другой причине: тот ранее успешно представлял интересы иранских банков в споре с властями Бахрейна. В том деле иранские истцы требовали возмещения за нарушения ДИД Иран — Бахрейн. По мнению истцов, Бахрейн стал чересчур активно исполнять санкции, наложенные на Иран и иранские компании США и Евросоюзом. Интересы Фридмана при рассмотрении иска будут представлять лондонские юристы Байджу Васани (барристер из Twenty Essex), Майкл Свейнстон (барристер из Brick Court Chambers), фирмы Gherson Solicitors и Omnia Strategy, а также парижская фирма Kiejman & Marembert.
Фридман утверждает, что действия Люксембурга равносильны незаконной экспроприации инвестиций — ведь его активы заморожены вот уже более двух лет, и, по сути, это решение является «бессрочным». Даже после возможной победы в судах ЕС Фридман не видит «эффективных средств» для выхода из сложившейся ситуации. Отдельно тревожит истца тот факт, что «в нарушение своих обязательств по ДИД и основных прав человека Люксембург вместе с ЕС открыто рассматривает возможность передачи замороженных инвестиций Украине».
По словам истца, эта ситуация оказала «глубокое влияние» на стоимость его инвестиций. Например, после включения Фридмана в санкционный список ЕС компания LetterOne понесла убытки, оцененные истцом в $6,5 млрд. Фридман настаивает, что он «оказался в безвыходном положении и стал объектом серьезной несправедливости только в силу своего гражданства и успеха, которого истцу удалось добиться».
В иске также утверждается, что «отказ от принципа pacta sunt servanda - «договоры должны соблюдаться», являющийся следствием преднамеренного нарушения ДИД, и отречение от устоев прав человека, установленных в Европе после Второй мировой войны, не отвечают ничьим интересам, а тем более общественным интересам». Это замечание важно, так как у правительства Люксембурга есть право экспроприировать имущество иностранцев, но должно быть признано, что такое изъятие совершается в общественных интересах.
Комментарии (0)