«Мне пришлось бы стартовать с нуля»: почему эмигранты (не) возвращаются в Латвию 3

Год за годом предлагаются разного рода программы, призванные облегчить желающим возвращение. И действительно, люди, возвращающиеся в родные края, есть. Что ими руководит? И почему не желают возвращаться другие латвийцы, бросившие якорь в чужих странах?

Можно ли доверять статистике?

Естественный прирост населения в Латвии с 1990 года (когда в стране проживало около 2,7 млн населения) все время был отрицательным. Данные Центрального статистического управления показывают, что число постоянных жителей нашего государства неуклонно сокращается в течение тридцати с лишним лет.

Сейчас в стране официально числятся 1 871 882 человека. Но в реальности эта цифра наверняка меньшая, поскольку многие латвийцы живут на две страны — гастарбайтерствуют где–нибудь в Западной Европе, но периодически посещают родственников, оставшихся на родине. Официально в результате миграции Латвия потеряла за все эти годы 30 процентов населения.

Особенно сильно обезлюдел Даугавпилс. Начало 90–х он встретил густонаселенным (по латвийским меркам, конечно) городом — количество жителей подобралось к планке в 130 тысяч человек. Ощущение многолюдья сохранялось на протяжении всех 90–х и начала 2000–х. Тогда еще по улице Ригас в центре города каждый вечер фланировали толпы народу, почти на каждом углу зазывающее горели окна баров, кафе и ресторанов, повсюду можно было встретить знакомых.

Впервые исчезновение людей начало бросаться в глаза году в 2008–м: все вдруг как–то обратили внимание, что по вечерам на улицах смолкает топот ног и шум голосов, что постепенно закрываются кафе и магазины, что исчезла молодежь, некогда гомонившая в парках. И чем дальше, тем это становилось заметнее.

Недавно в одной из соцсетей были созданы группы Daugavpils Offline и "Мой город Даугавпилс". Там в большом количестве публикуются фотографии городских пейзажей — и как нетрудно догадаться, значительное количество подписчиков этих групп составляют "понауехавшие". Люди ностальгически разглядывают пейзажи, в которых прошли их детство, юность и молодость, делятся в комментариях воспоминаниями…

И то и дело раздается вопрос: "А почему на улицах так безлюдно? Где все?" Такие вопросы уже вызывают раздражение тех даугавпилчан, кто остался в городе, и они начинают с жаром доказывать, что не все так плохо. Если верить официальной статистике, сейчас в Даугавпилсе проживают более 77 тысяч человек.

Но есть основания предполагать, что официальная статистика приукрашивает реальное положение дел. Рассказывает Владимир, перебравшийся в Ирландию еще в 2015 году: "Когда я переехал, то не счел нужным официально ставить об этом в известность государство. Просто не видел никакого толка от этой процедуры. Тем более что у меня в Даугавпилсе остались родители, которых я регулярно навещаю.

В течение многих лет на мою прежнюю квартиру в Даугавпилсе, где теперь живет мой отец, приходили коммунальные счета на мое имя, и я их оплачивал. И получается, что в глазах латвийского государства я по–прежнему жил в Даугавпилсе и помогал удерживать статистику городского населения на относительно приемлемом уровне.

Но два года назад я женился. Для бракосочетания мне предварительно нужно было получить справку о том, что я уже не состою в браке — и я отправился за ней в латвийское консульство. Заодно уточнил там информацию относительно нынешнего моего места жительства — и меня наконец–то выписали из даугавпилчан. А если бы я не стал сообщать о себе эти данные, то до сих пор числился бы проживающим в Даугавпилсе".

Предложить человеку стимул

В свое время ведущий исследователь Института философии и социологии Латвийского университета Мартиньш Капранс рассказал, что покинуть страну хотят около четверти местной молодежи. По его словам, США, Германия и Испания — три самых популярных страны, куда предпочли бы переехать молодые граждане Латвии.

"США всегда были одним из государств, привлекавших балтийских мигрантов. И не только потому, что там есть большие возможности для работы. Соединенные Штаты приобрели имидж желанной страны благодаря своему великолепию, кино и поп–культуре", — отмечал Капранс два года назад, добавляя, что в Германии, в свою очередь, латвийцев привлекает мощный немецкий рынок труда. На практике же латвийская молодежь чаще всего эмигрирует в Великобританию, Германию и Нидерланды.

В 2015 году латвийский Институт философии и социологии произвел опрос уехавших. По его результатам выяснилось, что 63% эмигрантов из Латвии по–прежнему ощущают сильную духовную связь с родиной — и лишь 30% из них не планируют возвращаться туда ни при каких обстоятельствах. Именно за души оставшихся 70% и идет сейчас схватка — однако понятно, что надежнее всего возвращать людей не эмоциональными призывами, а реальным подъемом уровня жизни в стране.

Если в предыдущие годы на родину возвращалось по 5–7 тысяч человек, то в 2023–м количество реэмигрантов выросло до 8200.

Рост этого показателя, конечно, радует, но все равно он пока явно недостаточен для того, чтобы компенсировать демографическое обмеление Латвии. А ведь именно в 2023 году в Латвийской Республике был зарегистрирован самый быстрый спад численности населения в ЕС!

Чаще всего возвращенцы едут жить в Ригу. Больше всего их, естественно, интересуют возможности трудоустройства, доступность жилья и услуг — особенно в сфере образования (в частности дошкольного). Инвестиции в данные три сферы и их развитие могли бы сохранить или даже улучшить тенденцию реэмиграции в будущем. И регионы по мере сил стараются что–то делать в этом направлении.

Так, в нынешнем году семь латгальских самоуправлений объявили конкурсы по выделению поддержки для реэмигрантов, решивших открыть свой собственный бизнес. Им можно подать заявку, чтобы получить софинансирование в размере от 12 до 16 тысяч евро. Еще одно предложение адресовано действующему бизнесу, создающему новые рабочие место для реэмигрантов — они могут получить гранты, позволяющие покрыть расходы на зарплату для таких людей.

К сожалению, интерес к данным конкурсам зачастую оказался явно не такой, как рассчитывали их организаторы — желающих участвовать в них маловато, а в Даугавпилсе и в Ливанском крае и вовсе не оказалось. Однако предложение остается в силе, ведь соответствующая программа действует до 2027 года.

"Мне уже поздно возвращаться"

Журналист портала bb.lv поговорил с некоторыми из бывших даугавпилчан, осевших в далеких краях, и задал им сакраментальный вопрос: почему они не хотят вернуться?

Выпускник РТУ Дмитрий живет в Чикаго, родину покинул еще в 2000–м. Изначально собирался уехать всего на год, но закрутила кривая "американской мечты", и он остался в США насовсем. Дорожка привела его в транспортный бизнес — устроился водителем–дальнобойщиком. Сидя за баранкой тяжеловесной фуры, исколесил все Штаты с юга на север и с запада на восток. Потом начал собственное дело: прикупил несколько грузовиков, нанял водителей. Сам же пересел с водительского места за ноутбук и телефон, практически в режиме нон–стоп искал возможные заказы. Женился на девушке–эмигрантке из Эстонии, завел детей.

— Ну куда мне уже теперь возвращаться? — разводит руками Дмитрий. — Хотя тоска по родине была огромной, особенно в первые годы. Однако я даже на первую побывку в Даугавпилс, чтобы обнять родителей, сумел сорваться лишь спустя восемь лет. Наш бизнес очень жесткий — нужно постоянно мониторить заказы, иначе угодишь в длительную полосу простоев, окажешься без штанов.

В последние годы мне стало полегче: нанял специальных людей, которые ищут заказы вместо меня; на мне теперь лишь общая координация. Теперь я приезжаю в Даугавпилс каждое лето. Родной город в его нынешнем состоянии мне очень нравится — он очень красив и аккуратен, его буквально вылизали за европейские деньги, благоустроили. Жить бы и жить в этом благолепии — но на какие деньги?

Продать свой американский бизнес и в 46 лет начать новую жизнь в государстве, которое уже сильно изменилось со времен моей молодости? Вживаться в эти новые реалии? Не хочу.

В США тоже жизнь далеко не всегда мед, но я уже успел привыкнуть к американской толерантности — там всем наплевать, какая у тебя национальность, язык и цвет кожи. Хотя грусть по родине испытываю и сейчас. Я даже настоял, чтобы наши дети изучали латышский язык…

"Сотрудники консульства уперлись рогом"

Александр, выпускник даугавпилсского транспортного техникума, уехал в Англию в 2004–м. Сначала устроился работать на склад в Визбиче, потом перевелся на местное предприятие по производству рыбных консервов. Блестяще выучил английский язык, получил, отучившись в британском вузе, специальность бухгалтера. Устроился менеджером в большую компанию, занимавшуюся международной логистикой, много лет руководил ее филиалом в Санкт–Петербурге.

После того как ковид–пандемия и последовавший за ней геополитический кризис обнулили его рабочее место, Константин вернулся в Великобританию, снова сел за учебу, получил специальность аудитора и отыскал новую работу — в администрации крупной торговой сети. Не отказываясь от латвийского, получил второе гражданство — британское. С Латвией он, однако, связи не теряет, регулярно навещает Даугавпилс, где живут его родители–пенсионеры.

— Мне сорок лет, — говорит он, — и я хочу продолжать свою карьеру в Англии. Сомневаюсь, что мне удалось бы найти столь же высокооплачиваемое место на родине. В Латвии мне пришлось бы снова стартовать с нуля, начиная с того, что придется заново учить латышский язык, который за годы, проведенные вне страны, у меня изрядно "заржавел".

У меня к латвийскому государству лишь одно пожелание — чтобы оно исправно выдавало въездную визу моей супруге, у которой российское гражданство. По закону факт брака с гражданином Латвии является достаточным основанием для выдачи визы, однако сотрудники лондонского консульства в свое время уперлись рогом — мол, она гражданка РФ, а им въезд запрещен. Пришлось ехать в Москву, где работники латвийского посольства оказались более толерантны — дали моей жене визу, и мы смогли съездить в Даугавпилс к моим родителям…

Где родился, там и пригодился

И да, есть люди, которые, изведав нелегкий хлеб чужбины, в конце концов вернулись в родной Даугавпилс. Пятнадцать–двадцать лет назад Юрий работал в городской прессе, но постепенно даугавпилсские газеты стали умирать — все меньше читателей, подписчиков, рекламы… Платить там стали сущие гроши, которые к тому же регулярно задерживали, и Юрий в 2009–м уехал в Англию.

Долгое время трудился там на продуктовом складе. Затем тоска по родным краям взяла свое — в 2015–м он вернулся и, сменив род деятельности, устроился преподавателем в районную школу. Пригодилось педагогическое образование, которое он получил в Даугавпилсском университете до того, как подался в журналистику.

На новом месте ему вполне понравилось, однако в 2019–м школу закрыли — из–за сокращения количества учеников. Юрию пришлось опять уехать в Британию, где он на этот раз провел три года.

Но в конечном счете бывший журналист пришел к выводу, что поговорка "где родился, там и пригодился" абсолютно правильная. Опять вернулся в Даугавпилс.

Юрий решил, что сорок с хвостиком — вовсе не тот возраст, когда уже поздно устраивать рестарт своей профессиональной карьере. Побыл журналистом, педагогом — теперь стал медиком. Отучился в медицинском колледже Даугавпилса, предлагающем годичные курсы помощников врача, и одновременно устроился работать санитаром в городскую психоневрологическую больницу. Но оставаться в этом статусе Юрий не собирается — в этом году поступил на курсы повышения медицинской квалификации в Резекне, говорит, что намерен расти в этой профессии. Она его привлекает неплохим для Латгалии уровнем зарплат, тем более что государство доплачивает медикам, согласившимся работать в регионе.

— Зачем люди массово едут за границу? — размышляет Юрий — Причины элементарны. В той же Латгалии по нынешним временам не очень многим удается найти себе высокооплачиваемую работу. И в какой–то момент человек решает уехать. Люди быстро привыкают к западноевропейскому уровню доходов — и, что самое главное, расходов.

Тем не менее там, на чужбине, они нередко вынуждены помнить, что являются всего лишь приезжими, гастарбайтерами. В итоге настает психологический момент, когда человек начинает отчаянно тосковать по родине, верить, что сможет найти себя в родных краях.

Ну, или у него дома находятся какие–то дела, степень неотложности которых каждый определяет сам. В большинстве случаев они просто служат поводом, чтобы вернуться назад. Но дома отыскать столь же хорошее рабочее место удается далеко не всем. Вот и болтаются многие между двух миров: поработают там, покрутятся здесь и вновь возвращаются на жирные заграничные харчи… Лично я считаю, что устроился достаточно неплохо. Во всяком случае, больше покидать Латвию не собираюсь.