Среди древних народов тоже существовала разница в доходах.
Ученые выяснили, что за видимым равенством скрывается сложная игра личных интересов, социального давления и неявной конкуренции.
Многие исследователи десятилетиями полагали, что традиционные общества охотников-собирателей живут по принципу альтруизма и равенства и именно это определяет их поведение. Иными словами, представители таких обществ, считали специалисты, проповедуют эгалитарность, когда люди обладают одинаковыми возможностями и имеют доступ к благам. Однако авторы нового исследования опровергли устоявшееся мнение. Они выяснили, что за видимым равенством скрывается сложная игра личных интересов, социального давления и неявной конкуренции. Ученые пришли к выводу, что подлинного эгалитаризма в принципе нет ни в одном из изученных человеческих обществ.
В эпоху Просвещения в европейской философии и литературе существовала идея о «естественном человеке», живущем ближе к природе, свободном и «чистом» от пороков цивилизации. Этот архетип получил название «благородный дикарь».
В XIX веке, когда появились первые описания «первобытных» людей, полученные во время научных экспедиций, этот образ быстро «наложился» на реальные группы охотников-собирателей. Считалось, что они живут в гармонии с природой и делят добычу поровну.
Например, немецкий философ Фридрих Энгельс, соратник Карла Маркса, считал, что общества охотников-собирателей представляют собой форму первобытного коммунизма. Ученый следовал тогда еще популярной гипотезе, согласно которой на самых ранних этапах существования человеческих обществ средства производства (земля, охота, собирательство) были коллективными, и потребление осуществлялось «по необходимости» — то есть продукты труда распределялись внутри группы без частного «богатства».
Энгельс полагал, что в таких условиях бытовала относительная экономическая, гендерная и социальная эгалитарность. Иными словами, охотники-собиратели жили почти на равных: не делились на богатых и бедных, не образовывали классов, не подчинялись государству. По мнению Энгельса, все важные решения они принимали на основе родственных связей и взаимной поддержки.
Со временем этот нарратив полностью перекочевал в академическую среду. Наблюдения за распределением ресурсов в немногочисленных обществах охотников-собирателей натолкнули ученых на мысль, что альтруизм и равенство — естественное, «дефолтное», состояние человечества. Охота и собирательство как образ жизни доминировали на протяжении подавляющей части нашей истории — вплоть до перехода к земледелию примерно 10 тысяч лет назад. Поэтому антропологи долгое время рассматривали такие общества как своеобразное окно в прошлое, позволяющее понять, как жили предки.
Однако новый анализ этнографических и антропологических данных, проведенный антропологами Дунканом Стиббардом-Хоуксом из Даремского университета в Великобритании и Крисом фон Рюденом из Университета Ричмонда в США, показал совершенно иной образ охотников-собирателей. Исследователи пришли к выводу, что настоящей эгалитарности не было ни в одном из изученных человеческих обществ. Об этом они рассказали в статье, опубликованной в журнале Behavioral and Brain Sciences.
Стиббард-Хоукс и фон Рюден полагают, что их коллеги часто совершали фундаментальную ошибку, когда принимали наблюдаемое равенство в распределении богатства за доказательство существования внутренней этической нормы, движущей обществом. Ошибка в интерпретации данных привела к созданию неверной, упрощенной модели современных обществ охотников-собирателей. На самом же деле видимое равенство часто становилось результатом практических соображений и даже откровенного эгоизма.
По мнению авторов научной работы, равенство у охотников-собирателей возникало не из-за любви к справедливости, а как побочный продукт борьбы каждого члена общества за личную свободу. Яркий пример — народ мбенджеле из Конго. В их культуре существует практика публичных жалоб, называемая мосамбо. Когда человек чувствует, что его права ущемляют, он собирает всех представителей племени и громко об этом заявляет. Такой порядок необходим не для утверждения равенства, а чтобы пресечь попытки появления «больших людей» — лидеров, которые могли бы начать диктовать свою волю другим.
Еще один столп мнимого эгалитаризма у охотников-собирателей — расчетливый прагматизм. В научной среде существует мнение, что охотник делится мясом с соплеменниками из чистой доброты. Но Стиббард-Хоукс и фон Рюден предложили другое объяснение: он может раздавать добычу, чтобы избежать бесконечных и назойливых просьб, укоров в жадности и социального давления.
Во многих обществах охотников-собирателей задокументированы случаи, когда люди громко и настойчиво требуют делиться с ними пищей. Просьбы, упреки и жалобы становятся частью повседневной жизни.
Хороший пример — народ Кунг, проживающий в Анголе, Ботсване и Намибии. Антропологи заметили, что примерно 34 процента их дневных разговоров занимают жалобы на скупость соседей. В такой обстановке охотник раздает мясо не из великодушия, а чтобы не слушать обвинения в жадности и не сталкиваться с раздраженными соседями.
Оставить комментарий