Уровень теневой экономики в Латвии снижается, но он все еще выше, чем у соседей 0

EY сообщила агентству LETA, что самый низкий уровень теневой экономики в Европейском союзе в 2023 году был зафиксирован в Ирландии (5,1%), на Кипре (5,3%) и в Дании (5,9%). В Германии он составил 6,8%, во Франции — 6,7%, в Финляндии — 6,6%. В США уровень теневой экономики достиг 5%, а в Канаде — 4,5%.

Исследование показывает, что в Латвии уровень теневой экономики с 2000 по 2023 год в целом снизился на 10 процентных пунктов, а с 2013 по 2023 год — на 1,4 процентного пункта.

В Эстонии с 2000 года теневой сектор сократился в общей сложности на 7 процентных пунктов, а с 2013 года — на 2,5 пункта. В Литве с 2000 по 2023 год снижение составило 12,8 процентного пункта, а с 2013 года — 3,5 пункта.

Партнёр EY в странах Балтии Гунтар Кролс поясняет, что снижение высокого уровня теневой экономики в начале даётся относительно легко. Далее с каждым процентным пунктом усилия становятся всё сложнее, поскольку простые решения уже исчерпаны. По его словам, именно такая ситуация наблюдается сейчас в Латвии: уровень теневой экономики значительно снизился, но страна всё ещё далека от уровня развитых государств Европы. Кролс подчёркивает, что теперь начинается самый трудный этап, поскольку остаётся та часть теневой экономики, которая глубоко укоренилась.

По мнению Кролса, решение, скорее всего, заключается в дальнейшей цифровизации экономики и налогового администрирования, а также в проведении масштабной работы по формированию привычек и моральных установок, способствующих уплате налогов.

Данные исследования также показывают, что существует корреляция: чем выше ВВП на душу населения, тем ниже уровень теневой экономики. И наоборот — чем выше уровень незарегистрированной занятости, тем выше уровень теневого сектора.

Самый низкий уровень теневой экономики в мире в 2023 году был в Объединённых Арабских Эмиратах (2,1%), Катаре (2,2%) и Бахрейне (2,5%). Самый высокий — в Сьерра-Леоне, где он превысил половину всей экономики (64,5%), а также в Нигере (56,3%) и Непале (51%). В России теневой сектор составил 13,1%.

В исследовании также рассматриваются отдельные вопросы восприятия теневой экономики — например, почему в обществе нередко создаётся впечатление, что её уровень выше, чем он есть на самом деле. Так, сталкиваясь с мелкими незарегистрированными наличными платежами в повседневной жизни, люди могут ошибочно считать, что они составляют значительную часть экономики. Однако в реальности значительно большую долю ВВП формируют государственные расходы, сделки крупных предприятий и инвестиции — то есть легальный сектор.

Кроме того, незарегистрированные платежи, как правило, небольшие, и даже если их довольно много, они уравновешиваются расходами более обеспеченных слоёв населения, которые количественно могут быть меньше, но обладают существенно большей стоимостью. Поэтому с повседневной точки зрения бывает трудно объективно оценить долю различных видов сделок и денежного оборота в экономике страны в целом.

Исследование EY основано на эконометрической модели, в основе которой лежит академически признанный подход оценки спроса на наличные деньги (Currency Demand Approach, CDA). Он предполагает, что сделки в теневой экономике в основном совершаются наличными (за исключением отдельных случаев, например, использования криптовалют). Модель анализирует денежное обращение, оценивая объём наличности, используемой в формальном секторе, и рассчитывает, какая часть используется для незарегистрированных операций.

Эконометрическая модель EY, помимо анализа наличного денежного оборота, учитывает и другие факторы, влияющие на уровень теневой экономики — налоговые ставки, цикличность экономики, показатели эффективности государственного управления и прочие. Также в модели используются контрольные факторы для проверки консистентности результатов.