Теплоход «Ринужи». Шлюпочные учения. У руля — Олег Шовгеня.
Чтобы самому не сесть на мель, капитан сделавшего в корпусе нашего «Ринужи» пробоину и буксировавшего «раненый» теплоход к мели, приказал своим матросам отдать все швартовые концы и предоставить тонущий теплоход воле волн.
Продолжение. Начало ЗДЕСЬ
Весла на воду!
Пока шли пришвартованными лагом с финским пароходом «Rundal», благодаря выравниванию судна удалось спустить ринужскую спасательную шлюпку правого борта.
Привели шлюпку к левому борту и началась эвакуация экипажа. С правого спускаться было опасно, так как судно в любой момент могло им лечь бортом на воду.
Но вот — все в шлюпке. Мне предписано обязанностями по тревогам быть гребцом. Но работать трудно: шлюпка полна народу. И не только. Наш запасливый артельщик Витёк, чтобы не пропали продукты, набросал в шлюпку с борта «Ринужи» несколько мешков с мукой и с сахаром. А для курящих — картонные ящики с пачками сигарет «Шипка». И для сластен — много арбузов, только что полученных с базы в Лиепае. Арбузы вскоре поплыли по волнам, а вот с мешками пришлось повозиться.
Капитан дальнего плавания Олег Шовгеня.
Но вот, уключины вставлены, звучит команда: «Весла — на воду!». Гребем к финскому пароходу, он довольно далеко.
Вдруг слышим как приближается к нам звук мотора. Это к весельной шлюпке спешит мотобот с парохода «Rundal». Bскоре мы на борту парохода, там нас встречают радушно, согревают горячим чаем.
Находясь на борту парохода «Rundal» мы с грустью наблюдали как наш «морской дом» погружается в воду. И жизнь в теплоходе теплилась практически до последнего: над водой оставалась только часть надстройки, а антенна радиолокатора вращалась. На другой день на первой полосе одной из датских газет выделялся такой заголовок: «Радар работал, но судно утонуло»...
На подходе к Копенгагену с парохода нас снимает буксир, который и доставляет экипаж «Ринужи» в столицу Дании. В Копенгагене нас поселили в гостиницу «Esplanaden». Утром в гостиничном киоске приобретаем газеты, с последними фотографиями гибнущего «Ринужи». Вспоминаются гидросамолеты да буксиры, которые кружили в районе кораблекрушения, значит, снимки были сделаны с них…
24 сентября в Копенгаген пришло пассажирское судно «Надежда Крупская», серии «Михаил Калинин». Несколько таких судов стояли на линии Лондон-Гавр-Копенгаген-Стокгольм-Хельсинки-Ленинград. И боевые члены нашего экипажа вдруг стали на этом судне пассажирами, отправляясь из датской столицы в северную столицу – российскую.
Виноваты — оба!
Но на борт «Надежды Крупской» поднялись не все. Несколько человек из членов экипажа остались в Копенгагене. Им предстояло давать показания в суде. Ниже — выдержки из воспоминаний второго помощника Олега Шовгени (ныне — капитана), на вахте которого случилось столкновение:
“В основном весь день был занят переписыванием документов, выписок из журналов, письменных показаний свидетелей. Для руководства этими делами прибыл в Копенгаген представитель пароходства, в прошлом капитан, Виктор Волков. Он никому не давал ни минуты отдыха — с утра и до позднего вечера, как правило, до 23.00. В основном, переписывали бумаги из-за ошибок, описок. А это происходило из-за крайней усталости и недосыпания. Через 3 дня после катастрофы у второго помощника был день рождения, но он даже не вспомнил об этом.
Однако, когда документы уже были переданы в суд, напряжение спало и, иногда, можно было себе позволить прогуляться по Копенгагену. <...>
Состоялся суд, давали показания. Отвечали на вопросы. <...>
В общем-то к экипажу т/х «Ринужи», и, в частности, к штурманскому составу, претензий не было. Ясно было, что в столкновении виноват п/х «Rundal», но все-таки нашли пунктик для сомнения: «Маневр последнего момента». Признали излишним дачу полного хода назад при визуальном появлении п/х «Rundal». Посчитали что было бы целесообразнее дать передний ход и повернуть судно влево, чтобы столкнуться лоб в лоб, и таким образом можно было избежать гибели судна. Может быть, и удалось бы сделать это. Но, с другой стороны, в таком случае легко можно было 100% вины за столкновение перенести на т/х «Ринужи».
Так что в итоге суд решил, что убытки надо делить поровну”.
Мы — пассажиры!
Но вернемся в 24 сентября на борт пассажирского судна «Надежда Крупская». Поселили нас в каюты третьего класса, на самом нижнем «этаже». Ровно в 14.00 судно отошло от причала Копенгагена и направилось в шведскую столицу.
Во время этого перехода никаких событий не произошло. «Главным начальником» нашего экипажа в отсутствии капитана и других командиров был назначен первый, то есть, политический, помощник капитана. Перво-наперво он предложил всем, кто приобрел в Копенгагене газеты, описывающие столкновение, их уничтожить. Мол, нельзя привозить в СССР западную печатную продукцию. Тут же все мы высказали недовольство. Первый понимал, что настаивать не стоит, да и скорее всего у него самого была такая «печатная продукция». Пошли на компромисс: оставить только первые газетные полосы.
Теплоход «Надежда Крупская» идет под проводкой лоцмана.
А вскоре первый помощник сообщил, что каждому следует написать в пароходство заявление с описью пропавшего во время гибели «Ринужи» имущества, с просьбой оплатить его стоимость. И сдать эту бумагу ему.
Мы немного пофантазировали, но в реальных масштабах, и сдали заявления первому помощнику. А вечером того же дня от него опять — предложение: повторите, мол, заявление на компенсацию потерянного имущества. Ничего не забудьте! Мы не забыли и сдали копии написанного утром. Пусть первый сравнивает.
Работа такая!
А мы теперь — вольные пассажиры, вечером даже в музыкальный салон пошли. Как аристократы какие-нибудь. А я успел подружиться с учителем английского языка, направлявшимся на работу в финский город Кеми. У нас оказались общие интересы по коллекционированию открыток. Звали его Дональд Стюарт и родом он из Шотландии. Такие вот знаменитые и имя, и фамилия.
25 сентября днем «Надежда Крупская» ошвартовалась в Стокгольме, а к вечеру уже вышло в море, направляясь в Хельсинки. Погода стояла отличная. Судно шло под проводкой лоцмана. Моряки «Ринужи» радовались скорой встрече с родным домом.
И вдруг на протяжении нескольких минут — ужасный звук! — словно судно превратилось в идущий по камням громадный трактор.
И вскоре «по принудиловке» зазвучал голос задыхающегося от волнения пассажирского помощника «Надежды Крупской»:
— Произошли неудобства технического свойства. Просьба — не волноваться! Ситуация под контролем! Для беспокойства нет оснований…
После каждого слова говорящий совершал два-три вздоха. А волноваться причина имелась: «Надежда Крупская» в шведских шхерах пропорола днище.
Владимир НОВИКОВ
Окончание следует
Оставить комментарий