После выхода из Японии латвийский моряк встретил Раймонда Паулса 2 3533

Это судно — однотипное с головным судном этой серии теплоходом "Кегумс". Оба газовоза построили в 1965 году в Японии, на судостроительной верфи в Хиросиме.

Константин Сукурс рассказывает bb.lv о кругосветном плавании, которое совершил теплоход "Краслава". Он работал тогда судовым электриком.

Маэстро на розливе

На приемке судна, чтобы меньше расходовать инвалютные запасы страны, экипаж состоял из необходимого минимума — 25 моряков, хотя штатное расписание предусматривало 38 человек. После того как судно приняли, свой первый рейс "Краслава" из Японии осуществила во Владивосток. Туда должны были прилететь из Риги остальные члены экипажа.

Только мы пришвартовались в столице Дальнего Востока, как свободные от работ моряки ринулись в город. Я остался на судне. У меня в заведовании все серьезно: электрика — новая, да и электроники много.

И тут вдруг прибегают несколько моряков — и ко мне:

— Костя, ты должен их пригласить на судно! Ты ведь председатель судового профсоюзного комитета! И к тому же латыш! Уговоришь их по–латышски!

Я опешил:

— Кого пригласить?

— Раймонда Паулса и его оркестр! Они гастролируют во Владивостоке!

Раймонд Паулс к середине шестидесятых стал художественным руководителем Рижского эстрадного оркестра при Латвийской филармонии и обладал общесоюзной известностью.

Не в силах противостоять просьбе общественности, я, попросив меня подменить, отправился в город и привез на судно много оркестрантов. Всех, кто хотел посетить газовоз.

Поначалу все пошло красиво: обращения, тосты, потом еще прекраснее — байки, пляски, танцы! Штурмана и механики мало пили, побольше употребляли матросы и мотористы, в основном расслаблялись музыканты.

Ответственно рулил мероприятием Раймонд Паулс. Он разливал по рюмкам. И вовремя уменьшал дозу особо активным, опасаясь, что может сорваться завтрашнее выступление оркестра. Сам же будущий Маэстро не пригубил ни одной рюмки, не расслабился ни одной каплей спиртного.

Константин Сукурс.

Под надзором медиков

Первый год после постройки мы в основном ходили из Одессы на Кубу, доставляли туда сжиженный аммиак, необходимый для производства никеля. Рейс длился 45 суток.

И в каждый приход в "Солнечный город" под погрузку на судно прибывала бригада врачей, привозившие много медицинской аппаратуры.

Проверяли всех моряков! Невропатолог бил по коленям молоточком, медсестры брали на анализ кровь, не оставались без внимания и ухо–горло–нос.

А в рейсах пристально следил за нашим здоровьем доктор по имени Борис, токсиколог. Он ежедневно делал анализ мочи каждого моряка.

Ходили с нами в рейсы и белые мышки. После анализа состояния их печени, в которой оказалось много аммиака, врачи написали: "Следует обязательно покупать за границей для членов экипажа свежее молоко и фрукты!.." И по пути на Кубу мы заходили за этими продуктами на Канарские острова. Также благодаря мышкам нам значительно повысили зарплату. Доплата к ней стала 25%. И в придачу, за каждый месяц, проведенный на газовозе, к отпуску прибавлялся один день.

Обычно стоянка в Одессе длилась шесть дней. В первые три не было никаких погрузочных работ, только — жены, дети и снабжение. Но следующие три дня все шла погрузка, и все, кроме экипажа, должны были покинуть борт судна.

Карнавал околдовал!

Последний рейс перед гарантийным ремонтом "Краслава" сделала на Кубу. Мы пересекли Черное, Средиземное моря, Атлантический океан. Ошвартовались в порту Никаро, там выгрузились и перешли в Гавану, где проходили последние приготовления перед дальним плаванием — к берегам Японии.

А в столице Кубы в это время проходил традиционный карнавал — песни, танцы в исполнении искрометных латиноамериканских девчонок, сигары, ром Havana Club — праздник да и только! Многие "краславцы" отправились на карнавал.

Весь экипаж собрался на судне к положенному сроку. Отход назначен на 24.00. Судно готово к отплытию, нет на борту лишь одного члена экипажа, без которого в рейс не уйдешь. Из увольнения не явился кок! Так судно и стоит, ждет его. Парня нет и нет. Капитан уже решил попросить на каком–нибудь советском судне, которое еще несколько дней будет разгружаться в Гаване, их повара. А капитан этого судна успеет запросить в Москве нового повара.

Но все обошлось. Спасли ситуацию те самые кубинские девчонки. Как видно, закружившие нашего судового повара "в ритмах карнавала". Они по своей инициативе доставили нашего кока на судно к шести утра — и мы вышли в море.

Конечно, это просто так судовому повару не прошло. Его поступок разбирали на заседании судового профсоюзного комитета с присутствием капитана и первого помощника. Он что–то мямли, вроде: "Был околдован карнавалом Острова свободы". В результате заседания было принято решение: "Объявить повару М. выговор без занесения в личное дело".

Панама, дельфины, Гонолулу

Дальше наш путь лежал к Панамскому каналу. Его мы прошли — и продолжили плавание в Тихом океане. Он действительно на этот раз оказался тихим. Солнце, штиль, лишь летучие рыбки разрывают гладь воды. Через трое суток пути легли в дрейф, чтобы отметить важное событие — исполнился год со дня подъема на судне государственного флага. Празднуя, включили динамики на палубу, и зазвучала громкая музыка. Смотрим — а вместе с нами празднуют дельфины. Пришла большая стая — и принялись словно танцевать под музыку. Радовались все!

Во время праздника пришла радиограмма из Японии с указанием следовать в Иокогаму. До этого мы не знали порт назначения нашего судна.

Продолжили плавание. И тут вдруг выявилось воспаление среднего уха у второго механика. Что делать? Доктор Борис говорит:

— Запускать болезнь нельзя! Надо идти в порт!

Тогда мы находились посреди Тихого океана, а ближайший порт — Гонолулу, столица Гавайских островов. И как попасть в 50–й штат США, страны, куда вообще заход советским судам, как правило, не позволялся? А на Гавайях, в довершения трудностей для захода — военная база. Сначала американцы категорически не разрешали швартовку "Краславы" в их порту. Но потом, благодаря нашему радисту, который в совершенстве знал французский язык, мы подошли к причалу. Он связался по радио с французским посольством, описал ситуацию и попросил содействия на заход "Краславы" на Гавайи.

И французы помогли! А американцы не только разрешили "Краславе" зайти в Гонолулу, но даже организовали нашему экипажу экскурсию, выделив автобус и переводчика по фамилии Крестьянов, потомка эмигрантов из России.

Второй механик уже через сутки вернулся на судно, здоровый и радостный, а "Краслава" продолжила кругосветное плавание.

Тайфун словно сон

После двух месяцев гарантийного ремонта мы в небольшом японском порту взяли груз бутадиена (этот газ используется в шинном производстве) и вышли в рейс на Марсель.

Идем с этим грузом, океан спокоен. Но замечаем, что стало совсем не видно птиц. Недавно чайки летали вокруг, дельфины плавали, парили летучие рыбки. А сейчас — никого! И вокруг солнца вдруг появилось два круга — один поменьше, второй побольше.
Оказывается, приближался тайфун. Радист принял штормовое предупреждение. Вскоре потемнело, задул ветер, который быстро усиливался и набрал скорость до 130 километров в час, то есть 11–12 баллов. Качает нас знатно!

Судно взлетает на волну, мгновения стоит на ней, иногда даже качнется туда–сюда — и скатывается вниз словно с горки. В тот момент судовой винт настолько оголяется, что судно все дрожит, словно несется по булыжникам. Слышно, как ветер воет, словно завывает стая волков. Очень неуютно становится! И в придачу ветер периодически меняет направление. Двигатель "Краславы" работает на среднем ходу, и за сутки судно прошло 24 мили назад. А прежде при нормальной погоде по 300 миль проходили…

И вдруг ветер стих, небо прояснилось, чайки прилетели. Идем, словно тайфун приснился нам и никакого шторма не бывало.

Сингапур — Аден — Марсель

Выполняя рейс, зашли в Сингапур, надо было произвести осмотр движения главного двигателя.

Вскоре после того, как мы стали на якорь на рейде порта, к борту нашему подошла шаланда, которая была полным–полна обаятельными девушками.

Моряки на разных языках называют таких девчонок прачками. Но на советские суда им вход строго запрещался. Наши моряки обязаны сохранять свой "облико морале". И ни одной гостье проникнуть на борт "Краславы" не удалось.

Следующий заход был незапланированным, был он в йеменский порт Аден. Причина — воспаление аппендицита у второго радиста. Ему сделали операцию и сразу отправили на самолете в Москву.

После Адена — Красное море, Суэцкий канал, прошли благополучно. И вот мы в Средиземном море, направляемся в порт Марсель, завершающий нашу кругосветку.

Владимир НОВИКОВ