"45 дней – критический период на передовой".
По данным правозащитного центра "Принцип", большинство людей вынуждены тратить на восстановление собственные деньги. Речь идет как о психологической, так и о физической поддержке. Зачастую военные просто не знают, что после лечения им нужна еще реабилитация, а медрота воинской части, которая должна этим заниматься, не знает, куда направить раненого.
"Мне кошмары снятся. У меня две контузии, посттравматическое стрессовое расстройство, у меня все", – говорит солдат 67-й бригады ВСУ с позывным "Диджей". До полномасштабной войны работал металлургом: "Как и большинство людей, ходил на работу. Дом, семья. Я даже подсознательно не знал, что так может быть. Сразу оно непонятно было, первые минометные, танковые обстрелы. Артиллерийские обстрелы. Потом все пошло, и оказалось, психика непостоянная".
Сейчас "Диджей" на курсах психологической реабилитации. Занятия идут внутри бригады. Здесь все свои, и у каждого своя история. "Финна", например, долго отправляли на курсы реабилитации, но он отказывался: "Говорили, что нужен отдых, немного подлечиться. Я говорил, что все нормально со мной: что вы придумали, я себя четко чувствую. Но после крайнего выхода я уже чувствовал, что не выдерживаю".
"Украина – это армия мобилизованных граждан, которые буквально вчера были учителями, художниками, поэтами, айтишниками. У нас нет больших возможностей проводить полноценную психологическую подготовку, как это делается для профессиональных военнослужащих в странах НАТО", – объясняет Дана Виноградова, замкомандира 67-й отдельной механизированной бригады по психолого-моральной поддержке.
Для каждого пациента свой план реабилитации. Некоторым нужно больше времени, а кто-то находит в себе силы быстрее. Психологи говорят, что даже подготовленная психика во время войны требует помощи. "45 дней – это критический период, когда солдат может оставаться на передовой и иметь шанс быть ментально здоровым. После 45 дней все будут разбиты. А у нас есть ситуации, когда солдат мог быть на передовой намного больше времени", – говорит Олег Гуковский, руководитель отдела борьбы со стрессом 67-й бригады ВСУ.
Курсов психологической реабилитации сейчас много. Работают они как на передовой, так и глубоко в тылу. Всего в Украине около двух сотен больниц, где стационарно могут лечиться военные. Кажется, что их довольно много, но, согласно данным правозащитного центра для военных "Принцип", больниц не хватает. Более половины украинских военных ищут информацию о возможной реабилитации сами, а 68% и вовсе тратят свои деньги на процедуры. Тем не менее военные, прошедшие реабилитацию, советуют не упускать шанс на лечение.
–После артобстрела появился страх выезжать заново на позиции. Не мог перебороть себя. Сейчас страха нету. Могу заново выезжать на позиции. Думаю, что психолог нужен.
–Каждый сам для себя принимает решение: либо ему бороться, либо ему адаптироваться, либо ему сдаться, либо самовольное оставление части. Потому лучше идти к психологу.
<iframe width="560" height="315" src="https://www.youtube.com/embed/70MBmrrxt88?si=tBR1QRVHX8vyI_y-" title="YouTube video player" frameborder="0" allow="accelerometer; autoplay; clipboard-write; encrypted-media; gyroscope; picture-in-picture; web-share" allowfullscreen></iframe>
