Российский телеканал «Дождь» сначала был изгнан из России, а потом из Латвии. На Россию там, похоже, махнули рукой, а с Латвией судятся.
Причина отзыва латвийской лицензии – в прямом эфире ведущий «Дождя» заявил, что они стараются лучше обеспечивать российских призывников, сражающихся в Украине.
Ведущий был уволен, но «Дождь» все равно был вынужден прекратить вещание и переехать в Нидерланды.
Спустя несколько месяцев после переезда в Амстердам главный редактор «Дождя» Тихон Дзядко дал интервью литовскому общественному порталу LRT.lt.
– Чувствуете ли вы разочарование в Латвии и странах Балтии?
– Я считаю это ошибкой властей [лишить нас лицензии], и это решение не принесло ничего хорошего ни Латвии, ни цивилизованным людям, борющимся против российской пропаганды и этой ужасной войны в Украине.
Мы считаем, что это решение было бессмысленным, поэтому обратились в суд. Мы оспариваем это решение, потому что нас назвали угрозой национальной безопасности.
– Если вы выиграете суд, планируете ли вернуться в Латвию?
– Нет, это невозможно. Если мы выиграем, нас просто перестанут называть угрозой национальной безопасности. Для нас это очень важно, потому что мы строили свою репутацию 14 лет. […]
Из-за нашей антивоенной позиции мы покинули свои дома в России, и странно, что нас называют угрозой национальной безопасности Латвии.
– То есть это скорее принципиальный вопрос?
– Именно так.
– Российских журналистов в странах Балтии обвиняют в игнорировании, высокомерии или просто в недостаточном понимании местного контекста. Как бы вы на это ответили?
- Я думаю, что существует много стереотипов и вещей, которых на самом деле нет. В Риге я много общался с коллегами из других СМИ и никогда не замечал никакого высокомерия по отношению к латвийской культуре и языку. Многие мои коллеги начали изучать латышский язык, поэтому, честно говоря, мне трудно что-то ответить, потому что я не считаю, что такая проблема существует.
– Как бы вы охарактеризовали «украинских журналистов»?
– Когда я читаю, например, украинское агентство "Униан" и вижу, что «все русские должны умереть», это не та позиция, с которой я или «Дождь» можем согласиться.
Для нас очень важно понимать и объяснять своим зрителям, что есть русские и «русские», и мы знаем, что, например, 20 миллионов зрителей из России не поддерживают войну, потому что иначе они не смотрели бы «Дождь».
– Фразу «хорошие русские» мы слышим довольно часто. Что она значит для вас? Оскорбляет ли она вас?
– Я считаю, что в этих разговорах много лицемерия. Многие сторонники Путина купили дома, например, в Латвии, получили вид на жительство или латвийские паспорта, или купили золотые паспорта на Кипре или где-то ещё. У них нет проблем с пересечением, например, латвийской границы. Но некоторые другие люди, например, многие мои друзья, которые занимают антивоенную позицию, не могут поехать в Польшу, Эстонию или Литву из-за [российских] красных паспортов.
У моего сына грузинский и российский паспорта. Кто он? Хороший грузин и плохой русский? Или хороший русский?
– Каково психологическое состояние российских журналистов в изгнании?
– Вначале все думали, что это будет не надолго, может на год или два. Теперь люди понимают, что нужно как-то принять мысль, что это не на год, что это возможно на пять или десять лет, а может и на 25 лет. Они должны признать для себя, что, вероятно, они находятся не в командировке, а в эмиграции.
И, конечно, многим очень тяжело, потому что мы видим репрессии у себя на родине. Они видят репрессии, направленные против близких, семьи или против самих себя.
