Под сомнение ставятся нравственные и юридические основы идеи свободной воли.
Атеисты по сравнению с верующими менее честны, реже жертвуют на благотворительность и меньше времени уделяют волонтерству, гласят исследования. Значит ли это, что они лишены морали, спрашивает выдающийся нейробиолог Роберт Сапольски (67) в своей новой книге «Все решено: жизнь без свободы воли», главная идея которой заключается в том, что у человека в действительности нет свободы воли.
Американский нейробиололг и автор бестселлера «Биология добра и зла» Роберт Сапольски много лет занимается вопросом свободы воли и пришел к выводу, что ее не существует. Наш мозг, как показывают различные исследования, принимает решение еще до того, как мы осознаем это, говорит Сапольски. Причем речь идет в том числе о судьбоносных решениях, обдумыванию которых мы посвящаем недели или месяцы нашей жизни. На самом деле, уверен нейробиолог, все эти решения предопределены нашей генетикой, биологией и обстоятельствами жизни.
Таким образом под сомнение ставятся нравственные и юридические основы идеи свободной воли. Ведь если все предопределено, то не стоит хвалить лучшего студента на курсе за его достижения — сложись его жизнь иначе, он был бы мусорщиком. А преступника не за что наказывать — он ведь ничего на самом деле не решал. «Свободы воли не существует, и поэтому возлагать на людей моральную ответственность за их действия неправильно», — говорит Сапольски. В отношении преступников ученый предлагает действовать так же, как общество поступает с больными людьми, нуждающимися в изоляции — их не наказывают и не ругают, а лечат или помещают в специальные учреждения, где они не могут причинить другим вред.
Не впадем ли мы в амок?
Идея промчаться по улицам в состоянии амока (от малайского amoq — «впасть в слепую ярость и убивать») имеет определенную привлекательность. Буйствовать как безголовая курица — неплохой способ выпустить пар. Еще это шанс встретить новых, интересных людей, плюс полезная физическая нагрузка. Но, несмотря на такие очевидные плюсы, меня не так чтобы часто подрывает сорваться в амок. Это кажется утомительным, да и пропотеешь насквозь. К тому же меня беспокоит, что не смогу всецело отдаться затее и буду выглядеть глупо.
Однако вокруг всегда было полно людей, которые с большим удовольствием впадают в амок — брызжа слюной, судорожно тараторя бессмыслицу, адски желая сеять хаос. Переключатель может сработать в любой момент, но есть обстоятельства, склоняющие людей к амоку, и в первую очередь — безнаказанность. Анонимность тоже подливает масла в огонь. Известно, что в ходе так называемого полицейского бунта во время съезда Демократической партии США в Чикаго в августе 1968 года полицейские снимали свои жетоны, прежде чем впасть в амок и затем избивать прохожих и мирных демонстрантов, ломать видеокамеры съемочных групп. В традиционных культурах анонимность бойцов (например, ношение ими масок) повышает вероятность того, что они будут уродовать трупы своих врагов. На попытку прикрыться анонимностью похоже и оправдание «но все остальные тоже впали в амок» — когда человек позволяет себе отпустить тормоза в расчете на то, что его не поймают.
Прошлое столетие продемонстрировало нам еще один, более изощренный способ почувствовать, что ты можешь позволить себе «впадать в амок» безнаказанно и средь бела дня. Это оправдание снова и снова звучало на Нюрнбергском процессе, к нему без конца прибегали немцы военного поколения, пытаясь объяснить свои поступки негодующим потомкам. Фраза «я просто выполнял приказ», когда, впав в амок, устроил геноцид, предполагает отсутствие у того, кто оправдывается, ответственности, воли и чувства вины.
Куда это нас ведет, уже должно быть понятно. Если свобода воли — миф, а наши поступки — аморальный итог биологической случайности и никакой ответственности мы за них не несем, то почему бы просто не впасть в амок?
В основе состояния, названного некогда амоком, как раз и лежит представление, что какой бы чудовищный поступок ты ни совершил, это не твоя вина. В малайском/индонезийском языке, откуда и позаимствовано слово meng-âmuk, амоком называют приступы беспричинной жестокости и необъяснимого бешенства, которые охватывают какого- нибудь мирного и безобидного человека. Традиционная интерпретация ловко обходит вопрос свободы воли: считается, что человек одержим злым духом, не отвечает за свои действия и не испытывает никакой вины.
«Не осуждайте меня, в меня вселился Ханту Белиан, злой дух лесного тигра» — это всего лишь шажок, прыжок, скачок в сторону от «Не вините меня; мы просто биологические машины».
То есть если люди признают, что свободы воли не существует, все вокруг обезумеют и будут носиться, гонимые амоком? Ряд исследований говорит именно об этом.
Жесткие детерминисты, несущиеся по улицам
Эксперимент, позволяющий проверить это предположение, прост — настройте людей так, чтобы ослабить их веру в свободу воли, и посмотрите, не стали ли они подонками. Как заставить испытуемых засомневаться в свободе воли? Можно, конечно, заставить их потратить 20 лет на изучение нейробиологии, поведенческой генетики, теории эволюции и на всякий случай этологии. Метод эффективный, но непрактичный. Самая популярная альтернатива — подготовить участников исследования, попросив их прочесть убедительный текст, где обсуждается отсутствие свободы воли. В этом качестве часто используют отрывок из вышедшей в 1994 году книги Фрэнсиса Крика «Удивительные гипотезы: наука в поисках души» (The Astonishing Hypothesis: The Scientifi c Search For The Soul). Крик, тот самый Крик, что вместе с Уотсоном открыл структуру ДНК, в поздние годы увлекся проблемами мозга и сознания. Жесткий детерминист и превосходный писатель, Крик кратко и ясно излагает научные аргументы в пользу идеи, что мы — это всего лишь сумма своих биологических составляющих. «Вы не более чем кучка нейронов», — заключает он.
Попросите испытуемых прочесть отрывок из книги Крика. Контрольная группа пусть читает отредактированный вариант, где утверждается обратное (то есть «Вы — это гораздо больше, чем какая-то кучка нейронов»), или отрывок скучного и не вызывающего сильных чувств текста. Затем испытуемые заполняют анкету с вопросами типа «Насколько вы согласны с утверждением, что люди должны нести полную ответственность за любой свой неправильный выбор?» Это нужно для того, чтобы убедиться: манипуляция сработала.
Что происходит в мозге, когда вы экспериментально ослабляете веру людей в свободу воли? Во-первых, снижается то, что лучше всего описать как интенциональность, то есть усилия, которые люди вкладывают в свои действия. Это можно продемонстрировать при помощи электроэнцефалографии (ЭЭГ), позволяющей регистрировать волны мозговой активности. За секунду до того, как испытуемый решает пошевелить пальцем, ЭЭГ регистрирует характерный волновой паттерн, исходящий, по всей видимости, из моторной коры. Но первый признак предстоящего двигательного акта обнаруживается в виде волны, возникающей несколькими секундами раньше; ее назвали «ранний потенциал готовности». Он, похоже, возникает в пре-ДМО (дополнительная моторная область), шагом выше в цепи нейронов, инициирующей движение, и интерпретируется как сигнал о намерении, которое затем переходит в действие. Когда людей заставляют чувствовать себя беспомощными и ни на что не способными, подсовывая им нерешаемую головоломку, ранний потенциал готовности ослабевает. То же самое происходит, когда людей вынуждают меньше верить в свободу воли, причем чем слабее вера, тем слабее становится волна (но размер волн в моторной коре не изменяется) — это выглядит так, будто люди меньше стараются и меньше фокусируются на задаче.
Еще одна характерная ЭЭГ-волна, которая называется сигналом негативности рассогласования (ERN), возникает, когда мы понимаем, что совершили ошибку. Это видно на примере задачи «да/нет», когда на экран компьютера выводится один из двух стимулов (скажем, красная или зеленая точка) и вам нужно быстро нажать на одну кнопку и запретить себе жать на другую. Точки сменяют друг друга с сумасшедшей скоростью, и, когда люди делают ошибку, из префронтальной коры поступает сигнал: «Ой, я все запорол», после чего наблюдается небольшая задержка ответа, как если бы теперь испытуемые, пытаясь добиться правильной реакции, уделяли задаче больше внимания и прилагали больше усилий: «Да ладно, я могу и лучше». Вселите в участников чувства беспомощности и безуспешности, и их ERN-волна ослабнет, а задержка ответа сократится (действительная частота появления ошибок не изменится). Заставьте людей меньше верить в свободу воли — и получите тот же эффект. Такие ЭЭГ-исследования показывают: когда люди меньше верят в свободу воли, они вкладывают меньше усилий в свои действия, не так внимательно отслеживают ошибки и меньше переживают по поводу результатов.
Теперь, когда мы убедились (с помощью анкеты или ЭЭГ), что нам удалось внушить испытуемым сомнения в существовании свободы воли, пришло время выпустить их в ничего не подозревающий мир. И они помчатся, гонимые амоком? Похоже, что так.
Серия исследований, начатых специалистом по поведенческой экономике Кэтлин Вос из Университета Миннесоты, показывает, что скептики свободы воли начинают вести себя более асоциально. В экспериментах они чаще мошенничают с тестами и берут больше, чем им положено, денег из общего котла. Они реже помогают нуждающемуся в помощи незнакомцу и ведут себя агрессивнее (столкнувшись с холодным приемом, испытуемый получает возможность отомстить обидчику, отмерив количество острого соуса, которое тому придется съесть, — так вот, уничтожьте его веру в свободу воли, и он из мстительности почти удвоит объем соуса). Меньше веры в свободу воли — и испытуемый чувствует меньше благодарности к тому, кто оказал ему услугу, — за что благодарить, если поступок был продиктован простой биологической необходимостью? И если вам вдруг кажется, что эти скептики свободы воли просто получают свое маленькое нигилистическое удовольствие от мести — блюда, которое подают острым, то знайте, что эта экспериментальная манипуляция заставляет людей еще и ощущать меньше смысла в жизни и меньше чувства принадлежности. Более того, ослабление веры в свободу воли заставляет людей чувствовать, что они плохо знают самих себя, и ощущать отчуждение от своего «истинного я» в принятии решений морального характера. Это неудивительно, поскольку неверие в свободу воли в первую очередь заставляет вас принять тот факт, что львиная доля ваших поступков обусловлена скрытыми биологическими силами, о которых вы ничего не знаете, или ставит вас перед глобальной проблемой — где же «я» внутри этой машины.
<iframe width="560" height="315" src="https://www.youtube.com/embed/DRf6XrFMVDI?si=xznTVqYwIWVCLlyV" title="YouTube video player" frameborder="0" allow="accelerometer; autoplay; clipboard-write; encrypted-media; gyroscope; picture-in-picture; web-share" referrerpolicy="strict-origin-when-cross-origin" allowfullscreen></iframe>
