Представители правления Латвийского общества врачей (ЛОВ) встретились с министром здравоохранения Хосамом Абу Мери. Темой обсуждения стал вопрос о дисциплинарной ответственности врачей и о предлагаемых поправках к Закону о лечении.
Об этом и других острых вопросах, связанных с ситуацией в здравоохранении, сегодняшний разговор. Наш собеседник: член правления ЛОВ, профессор Марис Таубе.
Что смущает министра
– Начнем с темы, послужившей поводом для встречи с министром: какие изменения предлагает ЛОВ и почему?
– Как и в любой отрасли, в сфере медицины время от времени возникали неприятные, конфликтные ситуации, когда отдельные медики допускали нарушение либо этических норм, либо закона, порой даже уголовного характера. Все это обсуждалось как специалистами, так и общественностью.
Наше Латвийское общество врачей еще в 2022 году выступило с инициативой создать Дисциплинарный совет, где любые конфликтные ситуации рассматривались бы именно специалистами, которые обладают достаточной квалификацией, чтобы профессионально оценить все аспекты ситуации и вынести объективную оценку. И, если ситуация того заслуживает, не просто констатировать негативные факты, а иметь полномочия для принятия конкретных мер, чтобы подобного больше не повторялось.
Например, если врач проявил недостаточную компетентность, послать его на какое-то дополнительное обучение. Или, если допустил халатность или что-то еще более серьезное, определить соответствующее наказание – вплоть до отзыва его сертификата и даже более строгих мер.
Также мы предлагаем уполномочить Дисциплинарный совет обнародовать различные негативные случаи (не называя имени и фамилии конкретных фигурантов), чтобы общество знало, что конфликтная ситуация была тщательно разобрана и по ней было принято соответствующее решение. В целом у нас много разных предложений, как сделать систему контроля качества медицинских услуг более простой и эффективной.
Но, к сожалению, вопрос об этом тянется с 2022 года, и в ходе этой встречи мы хотели понять, что именно смущает г-на Абу Мери и почему этим изменениям так долго не дается ход. Существуют ли у него какие-то принципиальные возражения, или все тормозится, так сказать, «по техническим причинам»?
– И чем в итоге оказался источник «торможения»?
– Единственным оказалось сомнение г-на министра, действительно ли медики смогут быть объективны, обсуждая нелицеприятные поступки своих коллег.
Мы же пояснили, что, во-первых, любые структуры, куда поступают жалобы пациентов, включая Инспекцию здоровья, все равно в качестве консультантов-экспертов привлекают врачей-специалистов.
А во-вторых, для нас, медиков, неприемлемо, когда возникают случаи непрофессионального лечения или недопустимого поведения кого-то из коллег, не говоря уже о каких-то криминальных действиях. Поэтому мы готовы вкладывать и свое время, и силы, чтобы неприятных инцидентов было как можно меньше, а в идеале не было бы совсем. По сути, речь идет о нашей внутренней профессиональной системе саморегуляции.
Итогом встречи была договоренность, что министерство начнет, наконец, продвигать этот вопрос. Что в нормативные документы будут внесены нужные изменения в какие-то адекватные сроки, чтобы это можно было направить законодателю в виде законопроекта, по крайней мере до того, как Сейм отправится на летние каникулы.
Есть деньги – лечишься, нет денег – ждешь...
– К слову, о Сейме. Недавно в интервью нашему порталу председатель подкомиссии Сейма по здоровью Лига Козловска упомянула, что, по оценке ВОЗ, система медицинского обслуживания Латвии – одна из лучших в мире, поскольку является социально ориентированной. Но, как мы видим, медицинское обслуживание с каждым разом становится все менее и менее «социальным». Возможности лечения за счет государственного финансирования неумолимо сокращаются, а сейчас, когда приоритетом названы нужды обороны, несложно прогнозировать, что ситуация с доступностью медицинских услуг станет еще более плачевной.
Так, к примеру, недавно глава Латвийского общества больниц Евгений Калейс сообщил СМИ, что придется экономить на плановом лечении (речь идет, разумеется, об услугах «по квотам», которые станут, естественно, еще менее доступными), назвав цифру в 40 (!) миллионов евро.
В то же время, когда заходишь на сайт Министерства здравоохранения, создается впечатление, что самая важная проблема отрасли – не неадекватно длинные очереди на услуги в рамках государственного финансирования, не нехватка специалистов и другие, по-настоящему острые вопросы, от которых напрямую зависит здоровье населения, а только вопрос лекарств. Безусловно, лекарства – это важно, но действительно ли среди других проблем здравоохранения это приоритет номер один? Каково мнение ЛОВ на этот счет?
– Ситуация с доступностью медицинских услуг действительно очень драматична. С одной стороны, если оценивать модель как таковую, то она действительно социально ориентирована и отлично работает в скандинавских странах или в Германии.
Но, с другой стороны, для каждой системы важны, во-первых, участники, а во-вторых, финансовая основа.
Наша система, изначально создававшаяся по образцу скандинавской, к сожалению, не подкреплена финансовыми средствами. В результате всем вроде бы все полагается – но при этом всем на все не хватает. Что и воплощается в неадекватно длинные очереди за амбулаторными услугами в рамках государственного финансирования.
Отсюда и возникает схема: семейный врач дает правильную рекомендацию – что делать пациенту для улучшения здоровья, пациент выполняет рекомендацию – пытается записаться на консультацию к специалисту, на обследование или манипуляцию – и тут же оказывается перед выбором: либо ожидать многие месяцы, либо заплатить и приступить к лечению быстрее. И на этом этапе в нашей социальной системе возникает противоречие, по сути дискриминация: кто может заплатить – лечится, кто не может – ждет. Да, существуют так называемые «зеленые коридоры», но если говорить об общей ситуации, то это капля в море.
Здесь же берет свои истоки и вторая проблема – огромная нагрузка на больницы. Не секрет, что человеку, который месяцами ждет необходимую ему медицинскую услугу, в какой-то момент становится настолько плохо, что он – самостоятельно или с бригадой неотложки – отправляется в больницу уже как острый пациент. И там ему оперативно делают все, чего он месяцами ждал и так и не смог дождаться в режиме амбулаторного лечения.
Это – самая неправильная, самая неразумная и порочная модель, какая только может быть. И недавний случай, когда у приемного отделения больницы Страдыня скопилось огромное число машин «скорой помощи», наглядно это продемонстрировал. Модель должна быть совершенно иной: максимум профилактики и лечения под наблюдением семейного врача, затем – по мере необходимости – обращение к специалистам узкого профиля (разумеется, при обеспечении надлежащей доступности консультация и обследований). И только если состояние пациента того требует – стационар.
Говорить правду… тяжело и неприятно?
– То, что система здравоохранения, замечательная в теории и отлично работающая, скажем, в Швеции, Дании или Германии, дает серьезный сбой в условиях латвийских реалий, очевидно всем, стоит лишь с ней соприкоснуться. А при том, что в Латвии приоритеты (а с ними и финансирование) сейчас смещаются в сторону обороны, несложно прогнозировать, что ситуация будет только ухудшаться. Возникает вопрос: разумно ли оставлять модель в ее нынешнем виде? И если нет – кто должен адаптировать ее именно к латвийским реалиям – общество, Минздрав, Общество врачей, Сейм?
– На мой взгляд, разработать новую модель, действительно соответствующую сегодняшним латвийским реалиям, должно Министерство здравоохранения, исходя из тех средств, которые имеются в наличии. Но для этого нужно, прежде всего, признать очевидные факты. Например, что Латвия по стандартам Европы – одна из самых бедных стран, где люди зарабатывают мало и, соответственно, меньше вкладывают в бюджет в виде налогов. Что в Латвии явный перевес стареющего населения, а значит, в большей мере потребляющего медицинские услуги.
Нужно донести до общества, каковы приоритеты государства, чтобы люди осознали, что не стоит питать больших надежд на бесплатную медицинскую помощь. Это, по крайней мере, будет честно по отношению к пациентам, а не так, как сейчас, когда создается видимость, что всем все полагается и что в сфере медицины вроде бы существует некая видимая «социальность», а на самом деле происходит то, что происходит.
Далее: нам нужно оценить, что мы можем себе позволить, а что не можем. Например, в наших государственных больницах сегодня проводятся сложнейшие суперсовременные операции с использованием очень сложного и дорогого оборудования.
Это само по себе прекрасно, это спасает жизнь конкретным людям и имеет немалый медийный эффект – но при этом тысячи людей месяцами ожидают в очереди какое-то элементарное обследование – например, МРТ или КТ, от которого зависит качество жизни, а возможно, и сама жизнь. На все средств не хватает, поэтому надо выбирать, что для нас приоритет – первое или второе?
Прорыв, когда в отечественной медицине совершается нечто глобальное (но и дорогостоящее), или возможность оказывать повседневные, рутинные услуги – более дешевые, но с охватом большего количества людей?
Также нужно задаться вопросом: если в Латвии сокращается население (а по статистике оно действительно сокращается) – почему в таком случае пациентов у нас становится все больше и больше? Да, спору нет, население стареет, люди активного возраста уезжают. Но это лишь одна из составляющих глобальной проблемы, и не основная. В основе – проблема в самой модели, в приоритетах, в разделении и направлении пусть и недостаточных, но все-таки имеющихся финансовых потоков.
– Но опять же: кто должен заниматься статистикой, анализом, распределением финансовых потоков, разработкой РАБОТАЮЩЕЙ в условиях именно Латвии модели здравоохранения?
– Все аспекты, так или иначе касающиеся организации системы здравоохранения, – однозначно в компетенции Минздрава: определение приоритетов, направлений финансирования, заключение договоров с лечебными учреждениями и прочее. Возможно, у министерства имеется какой-то свой алгоритм, в рамках которого оно и формирует очередность: берется за то, что считает главным, и откладывает то, с чем, очевидно, справиться не в состоянии. Доступность медицинских услуг – действительно крайне тяжелый вопрос, требующий безотлагательного решения, – похоже, в числе последних.
Мы, врачи и пациенты, видим и чувствуем на себе только последствия подобного управления. И порой врач приходит в отчаяние: понимая, что нужно сделать, чтобы вернуть пациенту здоровье, он одновременно понимает, что в существующих условиях и при существующей модели сделать ничего не может.
Возможно, при имеющихся средствах следовало бы выделить услуги, которые будут оказываться только за плату пациента. Возможно, следовало бы предложить какие-то другие меры, пусть и предполагающие отход от принципа социальности. Но это были бы хотя бы какие-то решения! Потому что пациентам все равно сегодня приходится платить – либо из своего кармана, либо при помощи страховых полисов. Да еще и ждать непонятно сколько, в то время как болезнь не ждет – она развивается. Так в чем смысл ТАКОЙ «социальности»?
Но понятно, что с политической точки зрения принимать такие непопулярные решения крайне тяжело и рискованно. Проще требовать и бесконечно вливать куда-то деньги. Но, к сожалению, в целом это ситуацию не изменит.
