В отчёте, который Сейм запросил от правительства о «выполненных и запланированных действиях по сохранению, защите, развитию и укреплению влияния государственного языка», на 35 страницах говорится обо всём на свете — кроме фактических результатов преподавания и использования латышского языка в самой контролируемой сфере — школах, финансируемых государством на сумму 1,2 миллиарда евро в год, пишет Арнис Клуйнис на портале nra.lv.
Предчувствуя, что будет 1 сентября этого года, когда истёк срок окончательного перехода нелатышских школ на обучение на латышском языке, депутаты 14-го Сейма 14 марта внесли в Регламент Сейма требование: «Кабинет министров каждые два года до 15 сентября представляет Сейму отчёт о выполненных и запланированных действиях по сохранению, защите, развитию и укреплению влияния государственного языка».
Тревогу депутатов понять можно: переход на латышский язык обучения — одно из предвыборных обещаний, с которыми нынешние депутаты получили свои мандаты. Это обещание было дано не на дебатах, а закреплено в законе.
Большинство 13-го Сейма осенью 2022 года пыталось пересесть в 14-й Сейм, пообещав избирателям поправки к закону об образовании, что за три года произойдёт переход на латышский язык обучения также и в школах для нацменьшинств. Такая вот понятная попытка понравиться латышам, составляющим большинство среди граждан Латвии, уточняет автор.
До этого момента всё выглядело бы вполне логично, если бы не тот факт, что аналогичные обещания уже давались ранее (и были закреплены в законах Латвийской Республики), но не выполнялись. И точно так же с 1 сентября 2023 года, когда должен был начаться переход на латышский язык обучения, ничего сделано не было.
В этом году депутаты начали угрожать «кнутом» в виде требования отчётов, чтобы заставить правительство действовать и попытаться избежать упрёков осенью следующего года, когда состоятся выборы в 15-й Сейм, что обещания, данные перед выборами в 14-й Сейм, не были выполнены.
Вместо отчёта — отписка
Сейму пришлось смириться не только с содержательно пустым, но и с запоздалым ответом. Документ, который должен был быть подан в Сейм к 15 сентября, правительство утвердило лишь 16 сентября. Ответственными за отчёт названы министр образования Даце Мелбарде, министр юстиции Инесе Либиня-Эгнере, министр культуры Агнесе Лаце и премьер-министр Эвика Силиня.
Сейму не оставалось ничего другого, как превратить провал в якобы достижение и перенести рассмотрение отчёта на заседания комиссий 15 октября — в День государственного языка, который установлен с 2021 года. Отчёт правительства был рассмотрен на совместном заседании Юридической комиссии и Комиссии по образованию, культуре и науке Сейма, получил сдержанную критику и был направлен на рассмотрение пленарного заседания Сейма 23 октября как первый пункт повестки дня.
В документе заявлены четыре направления языковой политики: юридическое, лингвистическое, педагогическое и направление вовлечения общества. Таким образом удалось обойти ответ на вопрос,
почему десятилетиями ни одно из учреждений, ответственных за образование и государственный язык, не заметило, что в школах для нацменьшинств латышский язык не преподаётся и не используется.
В первой части вроде бы говорится, что будет вестись контроль за соблюдением законов, но на деле лишь упоминаются такие или иные требования, без указания, как и кем они применяются. В разделе о языковых исследованиях упоминается, что что-то изучалось, но не уровень владения латышским языком у школьников из школ нацменьшинств.
В педагогическом разделе нет ни одного числового показателя о знании языка среди учеников, из-за чего и возник нынешний скандал, равно как и об уровне владения родным языком среди латышских детей и молодёжи, по которому также поступают тревожные сигналы.
Что показала поездка депутатов в школу
Бессодержательность отчёта лучше всего демонстрируют конкретные примеры того, какие данные по затронутой теме на самом деле есть, но в отчёте не представлены. Эти данные были получены благодаря депутатам, которые заранее заподозрили, что правительство их обманывает, и решили выяснить ситуацию самостоятельно. Инициативу проявила Комиссия по гражданству, миграции и социальной интеграции Сейма, посетив 75-ю основную школу Риги.
(Подробно об этом визите портал bb.lv писал ЗДЕСЬ)
Визит депутатов дал возможность обнародовать численные данные о реальном уровне владения латышским языком среди школьников в момент, когда обучение уже должно было вестись только на латышском. Именно эти цифры Министерство образования и науки как главное ответственное (и виновное!) ведомство пыталось скрыть, поскольку школы нацменьшинств десятилетиями игнорировали требования латвийского законодательства, считает nra.lv. Поэтому приходится оперировать данными теста, разработанного одной школой самостоятельно: из 296 протестированных учеников 67 показали уровень знаний до 40%, и лишь 31 ученик — свыше 80%. Остальные — где-то посередине.
Реальная ситуация ещё хуже, ведь 104 ученика сбежали от теста, переведясь в другие школы Риги в надежде, что там их не будут тревожить ни тестами, ни самим латышским языком, уверен автор.
Также он указывает на показатель, согласно которому средняя оценка по централизованному экзамену по латышскому языку среди выпускников 9 класса этой школы весной составила 28%. Это свидетельствует о том, что латышскому языку этих детей до недавнего времени никто всерьёз и не пытался учить. Лишь в первой половине прошлого учебного года в школе была сменена администрация и часть педагогов.
Трагические предчувствия
Поиск виновных и наказание не могут быть единственной гарантией исправления ситуации, но уж точно ничего нельзя исправить, если не признать сам факт проблемы и не объяснить, как она возникла. Депутатам, рассмотревшим отчёт, пришлось лавировать, чтобы критика в адрес правительства не обернулась вопросами о собственной ответственности за сложившуюся ситуацию. Возможно, в пленарном заседании Сейма депутаты будут говорить немного честнее и откровеннее, чем на заседании комиссии, где председатель Национального объединения Илзе Индриксоне сказала:
— Прочитав отчёт, испытываешь двойственные чувства. С одной стороны, радуешься, что мы до него дошли, а с другой — становится очень грустно. Потому что, прочитав документ и зная, что происходит в Латвии, особенно в регионах, на границе, в Даугавпилсе и Резекне, но и вообще в нашей латышскоязычной среде, у меня трагические предчувствия.
В отчёте крайне мало сказано о том, что предстоит сделать в ближайшем будущем. Прекрасно, что мы можем гордиться небольшими делами, которые сделали, в том числе и в Сейме, где каждый старается указать на норму закона, к которой он приложил руку, но даже частичная реализация этих норм в повседневности — это как раз тот раздел, которого я в отчёте не увидела. И это та часть, где сделано меньше всего. Призывы, поддержка, подача положительных примеров — всё это хорошо, но мы уже 30 лет призываем, поддерживаем, просим и вовлекаем, а результата нет.
Нужно переходить к мерам, которые не просто призывают, а обеспечивают использование языка. Если мы не собираемся открывать Закон о государственном языке (а чётко сказано, что в этом созыве Сейма этого не будет), то надо искать другие решения — достать из ящиков предложения, проекты и декларации, направленные на преодоление лингвистических последствий оккупации.
