Forbes: кто в России получает выгоду от девальвации рубля 0

Принято считать, что ослабление национальной валюты выгодно экспортерам, поскольку позволяет им за то же количество долларов, за которые продается их продукция, получать большее количество рублей. Они также могут обойти конкурентов, продавая свою продукцию на внешнем рынке с дисконтом. Так ли все однозначно с выгодой российских экспортеров — разбирался Forbes.

Официальный курс рубля к доллару упал за последние пять месяцев на 25,7% — с 82,6 20 июня до 103,8 26 ноября. На межбанковском рынке американский доллар 26 ноября котировался еще выше, достигнув отметки 105,5 рубля, 27 ноября он превысил 108 рублей впервые с 16 марта 2022 года. Ослабление рубля в последние месяцы обусловлено снижением экспорта и ростом импорта, объясняла ситуацию директор департамента финансовой стабильности Центробанка Елизавета Данилова.

Федеральная таможенная служба публикует статистику выборочно и нерегулярно. Однако, согласно последнему на момент выхода материала сообщению ФТС, за девять месяцев нынешнего года российский экспорт в годовом исчислении вырос на 0,4%, до $318,2 миллиардов, а импорт, наоборот, снизился на 4,9% — до $203,3 миллиардов. Министр финансов Антон Силуанов также считает текущий курс рубля благоприятным для экспортеров. «Я не говорю, что курс хороший или плохой, — заявил Силуанов. — Сегодня курс для экспортеров очень-очень даже способствующий экспорту».

Опрошенные Forbes эксперты согласны, что положительный эффект от девальвации рубля имеет место, но для некоторых отраслей ослаблен влиянием других факторов.

До конца года для большинства экспортируемых товаров действует экспортная пошлина, которую обычно называют курсовой, поскольку она привязана к курсу доллара. При стоимости доллара менее 80 рублей пошлина не взимается, при курсе 80–85 рублей она равна 4% таможенной стоимости товара и достигает предельного уровня в 7% при курсе выше 95 рублей. Для удобрений пошлина установлена в размере 10% при курсе доллара выше 80 рублей. Экспортеры энергетического угля освобождены от уплаты этой пошлины до 1 декабря, также ее не платят нефтяники и газовики, а курсовая пошлина на золото была отменена в апреле.

Нынешний курс доллара сильно выше установленного (95 рублей за доллар) для максимальной ставки курсовой пошлины в 7%, поэтому текущее ослабление рубля помогает ее нивелировать для компаний, которые эту пошлину платят, считает портфельный управляющий УК «Альфа-Капитал» Дмитрий Скрябин. «Рост курса с конца октября почти на 10% позволяет ее полностью компенсировать, — полагает он. — Поэтому для большинства экспортеров текущее ослабление рубля выгодно».

«Сейчас курс доллара уже превысил 95 рублей, поэтому размер пошлины зафиксирован, а с ростом курса экспортеры начинают больше зарабатывать, — соглашается аналитик инвестиционной компании «Цифра брокер» Кирилл Климентьев. — При этом в разных отраслях ситуация различна. Условно, на рынке угля — тяжелая ситуация из-за стагнации цен, и рост курса доллара не приносит сверхприбыли компаниям, в то время как золотодобывающая отрасль находится в сильно лучшем положении».

Вне зависимости от вида вывозимого сырья, для экспортеров ослабевший рубль снижает большую часть издержек, включающих себестоимость, погрузку и доставку до порта, которые рассчитываются в рублях, отмечает главный стратег инвестиционной компании «Вектор капитал» Максим Худалов.

Влияние валютного курса на экспортеров металлов можно разделить на три составляющие, первая из которых самая очевидная: экспортная продукция металлургов продается за валюту, в основном за доллары и евро, рассуждает ведущий аналитик инвестиционной компании «Велес Капитал» Василий Данилов. По его расчетам, доля экспортных продаж в структуре выручки производителя никеля, меди и металлов платиновой группы компании «Норникель» составляет 86%, у алюминиевой UC Rusal — 66%, говорит Данилов. Он также полагает, что сталелитейные компании, такие как Новолипецкий металлургический комбинат (НЛМК) и Evraz, продолжают получать не менее 50% доходов за счет экспорта. «Соответственно, когда рубль падает, выручка экспортеров в рублях растет, — говорит Данилов. — Учитывая, что сейчас большинство компаний отчитываются именно в национальной валюте, мы видим хороший рост показателей, номинированных в рублях».

Второй компонент влияния, по словам Данилова, состоит в том, что себестоимость производства у российских компаний на 80−90% номинирована в рублях. Соответственно, когда рубль ослабевает, издержки в пересчете на доллар падают, и в результате экспортируемая российская продукция становится более конкурентоспособной, так как при падении себестоимости продукцию зарубежным покупателям можно предложить со скидкой, что позволяет расширять рынки сбыта и привлекать новых клиентов, отмечает Данилов. В то же время, по его словам, конкуренты из других стран с более крепкой валютой не могут себе позволить такие скидки. «Таким образом, слабый рубль во многом объясняет то, что российские металлурги входят в число мировых лидеров по себестоимости производства, — утверждает он. — Государство, конечно, эффект от дешевого рубля частично нивелирует различными налогами, но в любом случае выгоды от сильной девальвации перевешивают».

Третьим компонентом, по словам Данилова, выступает снижение цен на сырье на мировых рынках. «Однако у многих российских компаний немалая доля продаж приходится на внутренний рынок, где цена на их продукцию хоть и номинирована в рублях, но формируется на основе международных бенчмарков с пересчетом валютного курса, — отмечает он. — Для таких товаров, как сталь, алюминий, медь, уголь и удобрения, доля внутреннего рынка в доходах производителя может начинаться от 30% и доходить до 100%. Так, UC Rusal продолжает генерировать около трети выручки на рынках России и СНГ, в то время как «Северсталь» с 2022 года почти полностью отказалась от экспорта, сконцентрировавшись на российском потребителе. Соответственно, несмотря на то что на внешних рынках цены в долларах падают, на внутреннем рынке рублевые цены могут даже расти благодаря ослаблению рубля».

В краткосрочной перспективе для нефтяников ослабление рубля является даже более выгодным, чем рост цен на нефть, так как при росте нефтяных цен налог на добычу полезных ископаемых (НДПИ), зависящий от мировых цен на нефть, увеличивается сильнее, чем при таком же ослаблении курса, полагает аналитик ФГ «Финам» Сергей Кауфман. В то же время ослабление рубля среднесрочно приводит и к росту расходов из-за ускорения инфляции, добавляет он. «В нормальной ситуации нефтяники меньше выигрывают от ослабления рубля чем, например, экспортно-ориентированные компании из горно-металлургического сектора из-за зависимости НДПИ от курса доллара, хотя сейчас этот эффект сглаживается наличием курсовых пошлин, — говорит Кауфман. — По нашим расчетам, рост курса доллара с 90 до 100 рублей при прочих равных увеличивает прогнозную EBITDA (прибыль компании до вычета из нее налогов, процентов по долговым обязательствам и амортизации) нефтяников на 2025 год на 10–15% в зависимости от особенностей конкретной компании».

«В принципе в нефтяной отрасли при дорогом долларе ситуация лучше, чем при слабом, — сказал Forbes эксперт Финансового университета и Фонда национальной энергетической безопасности Станислав Митрахович. — Экспортная выручка нефтяников, как правило, измеряется в долларах, поскольку они получают ее именно в долларах или еще каких-то валютах, привязанных к доллару, например дирхамах Объединенных Арабских Эмиратов. То есть чем дороже доллар, тем выше доходы компании». При этом, по словам Митраховича, вряд ли можно сказать, что нефтяные компании «жируют», поскольку, хотя они не платят экспортных пошлин, зато отдают государству значительную часть доходов в виде различных налогов и сборов. «Более того, компании тратят ресурсы на то, чтобы обойти санкции, — напоминает Митрахович. — Например, в сфере производства и продажи удобрений нет такого явления, как прямые санкции против этих видов продуктов. И нет механизма контроля предельных цен, который есть у нефтяников. Поэтому в случае с нефтяниками следует рассматривать целый комплекс нагрузок, с которыми сталкивается отрасль».

Примерно то же самое можно сказать и о сжиженном природном газе СПГ, где хорошим примером является проект «Арктик СПГ 2», который США намереваются задушить, о чем ранее писал Forbes. «У него много налоговых льгот, но и проблем много, — говорит Митрахович. — Сейчас оттуда нет возможности вывезти СПГ. Соответственно, как ему найти решение этой ситуации и сколько это потребует денег? Тут могут быть гораздо бóльшие расходы, чем экспортная пошлина».

Инвестиционный стратег УК «Арикапитал» и доцент Финансового университета Сергей Суверов полагает, что главная газовая компания России «Газпром» получает некоторые выгоды от девальвации рубля, но при этом есть факторы, которые их практически нивелируют. «У «Газпрома» есть большой валютный долг, который увеличивает расходы по его обслуживанию, — говорит Суверов. — Тем более что «Газпром», потеряв часть доходов от экспорта в Европу, которая была его основным сбытовым рынком, вынужден нести расходы по газификации внутреннего рынка».