Что общего у фильмов про Боба Дилана и Владимира Высоцкого 0

Среди тех вещей, без которых нас невозможно представить, еще труднее понять, видное место занимает бардовская, она же авторская, она же самодеятельная песня.

В свое время часто цитировался некий соцопрос, согласно которому Высоцкий в бывшем СССР известней Пушкина. Вряд ли он актуален до сих пор — но если кумиры российского поколения зумеров назвали себя "Окуджав" (OQJAV), понятно, что Клуб самодеятельной песни (КСП) — феномен, далеко выходящий за рамки 1960–1970–х.

Рассуждать же о советских шестидесятых–семидесятых, не зная, за что аборигены съели Кука, для чего мы пишем кровью на песке и где, в каких краях встретимся с тобою, — дело заведомо бесполезное.

Это кто такой?

Однако то, что внутри страны не требует ни объяснений, ни доказательств, за ее пределами иногда остается непонятым — сколько ни объясняй и ни доказывай. Самый вопиющий пример — тот же Пушкин: наше всё и ихнее не то чтобы ничто, но явление явно не первого порядка. А Высоцкий с Окуджавой — феномены и вовсе неконвертируемые.

Здесь можно было бы пуститься в рассуждения об особости или неполноценности (нужное подчеркнуть) русской культуры, но трудности перевода авторской песни на другие языки — проблема универсальная.

Даже американец, привыкший, что величие Голливуда, Элвиса, "Макдональдса" — аксиома для всей планеты, рискует наткнуться на неполное понимание, если заговорит как о само собой разумеющемся о космическом масштабе фигуры Боба Дилана.

Дедушка с гитарой

За последние десяток лет такое случалось минимум дважды. Первый раз — в 2016–м, когда Дилану присудили Нобелевскую премию по литературе. Галдеж и лай поднялся громкий даже по меркам вечно норовящей оскандалиться Нобелевки.

И хотя линия разграничения между согласными и несогласными вовсе не совпадала с госграницей США (в конце концов, приз дала Шведская академия), разницу в восприятии фигуры Дилана — именно ее масштаба — тот скандал подчеркнул наглядно.

Для одних Боб все–таки персонаж Зала славы рок–н–ролла, дедушка с гитарой. Для других (и среди этих больше, конечно, американцев) — их всё. При втором подходе оценивать собственно литературные достижения излишне — коль скоро перед тобой не автор, а символ, олицетворение. Эпохи ли, страны ли, всей ли современной культуры.

Знаете, каким он парнем был

В следующий раз несовпадение оптики, сквозь которую разные люди рассматривают Роберта Аллена Циммермана, стало очевидным в конце прошлого года — когда вышел его байопик.

"Никому не известный" (другой вариант перевода на русский — "Совершенный незнакомец": это фраза из песни Дилана, которую вы все наверняка опознали) делался и выпускался с очевидным прицелом на главные американские кинонаграды. И был прилежно номинирован на "Золотой глобус" в трех категориях, включая "лучший фильм" (ни одного, правда, не получил).

Накануне премьеры американская пресса публиковала эпические истории о том, как Тимоти Шаламе пять лет готовился перевоплотиться в молодого Дилана — и перевоплотился в итоге до полного неразличения (учитывая, что у Боба, как это нередко бывает, талант прямо пропорционален невыносимости характера, съемочная группа к концу съемок дружно возненавидела Шаламе). Разумеется, все до единого написали, что данный фильм и особенно данный актер — в числе главных претендентов на "Оскар".

Спасибо, что живой

По контрасту с теми публикациями особенно показательно выглядело недоумение рецензентов (не только иностранных, но иностранных почти поголовно) после выхода байопика: для кого, дескать, снималось унылое двух–с–лишним–часовое кино, в центре сюжета которого — переход героя с акустического звучания на электрическое?..

Это ведь действительно даже не полноценная кинобиография — это рассказ лишь об одном из этапов раннего творчества Дилана: с того момента, как он, 19–летний, приехал в 1961–м из провинции в Нью–Йорк, до выступления в 1965–м на фолк–фестиваля в Ньюпорте, где певец, изменивший фолку с роком, был за это освистан.

Точно так же какой–нибудь иноземец удивился бы в свое время хайпу по поводу фильма "Высоцкий. Спасибо, что живой". Стоило ли с таким пафосом снимать и подавать историю про то, как некий неведомый миру наркоман–шансонье однажды в Ташкенте чуть не упоролся до смерти? Насколько загримированный до абсурда Безруков похож на Высоцкого? Насколько похоже Шаламе поет Дилана (а он перепевает в "Никому не известном" множество его композиций)? Да какая разница!

Америка прежде всего

Наверное, утонченный музыковед возразит: Дилан–де не шансонье или как минимум далеко не только американский вариант шансона и КСП, а потом затеет долгое перечисление стилей, в которых пробовал себя Боб. Вот и фильм отчасти об этом. Но кого побудят пойти в кино отвлеченные музыковедческие аргументы?

Так что же должно побудить человека, не испытывающего к Дилану религиозных чувств, тем более иностранца, пойти на "Никому не известного" — ну, или хотя бы открыть рецензию на него? А то же, что заставляет людей, с трудом находящих на карте Гренландию, читать и высказываться про гренландские эскапады Дональда Трампа.

America first, нравится нам это или нет.