Основан в год открытия Америки

Поистине интересные сближения могут внезапно обнаружиться в святцах городов латвийских. Взять, например, Иецаву. Ведь большинство из нас пролетает сей населенный пункт по трассе Виа Балтика, направляясь в соседнюю республику, без особых остановок. А ведь корни Иецавы — в поместье Гросс–Экау, которое было основано аж в 1492 году, когда Христофор Колумб бросил якорь у берегов Нового Света! Вот, кстати, отличная задумка для бренда города с 5–тысячным населением. Реализовать только теперь некому — местной власти–то нет. Но об этом — ниже.

Основателем Иецавы по праву можно считать самого ландмаршала Ливонского ордена, то есть председателя ландтага, собрания немецких дворян — Иоганна Фрейтага фон Лорингофе (1430–1492). Родился в самой что ни на есть западногерманской Вестфалии, был откомандирован во имя католицизма в восточные земли.

Наладив вероисповедание в Ревеле, сделался правителем наших мест. Современная латышская Википедия о его заслугах гласит также: "13 марта 1493 года мастер Иоганн заключил мирный договор с Московией, и русские отошли из оккупированных земель Латгалии". Можно из этого предположить, что сам Иоганн был не иностранным завоевателем, а командующим миротворческими силами…

Так или иначе, по части вероисповедания в Гросс–Экау все было в порядке еще с 1576 года, когда там возвели деревянную церковку, а с 1641 года начали строить монументальный каменный храм по приказу курляндского герцога Екаба.

Кстати, и по сейчас этот культовый памятник находится в ведении Лиепайского диоцеза Латвийской евангелическо–лютеранской церкви. Сохраняя тем самым преемственность Курляндии, к которой Гросс–Экау и относилось, будучи на левом берегу Даугавы. Все, что правей — Лифляндия. А Земгале, она же Земгалия, или Семигалия, тогда уже была поглощена всесильным герцогством.

Поучаствовали в Наполеоновских войнах

Главным событием истории XIX века для будущего города стала битва при Экау — сражение начального этапа Отечественной войны 1812 года, произошедшее 7 (19) июля 1812 года. Прусская дивизия генерала Граверта, входившая в состав наполеоновского 10–го армейского корпуса маршала Этьена Макдональда, одержала победу над русскими войсками генерала Ф. Ф. Левиза, из лифляндских, остзейских дворян.

Фактически немец разгромил немца, только один шел под флагом Франции, а другой — России! Однако прусские войска не преследовали отступавших русских по причине сильной усталости. Так что обе колонны Левиза вечером следующего дня благополучно прибыли в Ригу. Стратегическое значение сражения свелось к тому, что войска Левиза, предназначавшиеся для защиты Риги, были разбиты. Это вынудило русские войска оставить все левобережье Западной Двины и сжечь Митавское предместье Риги… А в храме Экау тем временем перевязывали раненых воинов обеих армий.

Яйца соединил эпохи

В 1826 году в церкви Гросс–Экау нашел вечный покой Петр Алексеевич Пален, при рождении получивший имя Петер Людвиг фон дер Пален. Генерал кавалерии на русской службе был полновластным сувереном Гросс–Экау, всех его крепостных латышей. А в русской истории прославился тем, что произнес роковые для Павла I слова: "Помните, господа: чтобы полакомиться яичницей, надо прежде всего разбить яйца!" По итогам разбитой оказалась голова императора — а Пален отделался всего лишь почетной ссылкой в родные края.

Будущая Иецава же постепенно разрасталась — в позапрошлом столетии тут построили школу, волостной дом, аптеку, мировой суд, дом ремесленников. Увы, в 1915 году наступление кайзеровской Германии сметает значительную часть строений, в том числе горит прекрасный дворец имения, основанного еще Готхардом Кетлером (1517–1587), последним магистром Тевтонского ордена. Сейчас тут парк в 16 гектаров, а в сохранившейся пристройке работает музыкально–художественная школа.

Подлинным периодом процветания Иецавы можно считать пору после Второй мировой войны — в 1958 году был присвоен статус рабочего поселка, в 1972 году ударно построили птицефабрику (в 1994–м — успешно приватизирована и является одной из крупнейших в Балтии!) В ту пору в Иецаве и построили такие же 9–этажки с лифтами, что усеяли Ригу и республиканские города.

Статус города Иецава обретает в 2021 году — и одновременно… теряет положение краевого центра, коим была два десятилетия. Теперь это часть Бауского края, соответственно, без местной власти. Церковь восстанавливается, но ни шатко ни валко. Вокруг монументальные кресты с пафосными фамилиями немецких родов. Побывали мы и внутри — бедненько, как говорят, начать и кончить. Хотя это столица латвийского рапса!

Красивый и опасный цветочек нашей экономики

В самой Иецаве приметы рапсового хозяйства видны уже с трассы — это циклопические цистерны. Потом выжатое из семян маслице развозится по миру — Латвия является одним из его ведущих поставщиков в ЕС. В ход идут и отходы производства — шрот и жмых, получаемые путем экстрагирования или прессования масла из семян рапса, содержат до 42% белка.

Особый интерес для генетиков представляет происхождение рапса. В диком виде это растение не встречается. В культуре он был известен за 4 тысячи лет до н. э. Полагают, что рапс произошел от скрещивания озимой или яровой сурепицы с… капустой огородной.

Относительно места происхождения рапса до сих пор нет единого мнения. Большинство ботаников относят род Brassica и, в частности, рапс к средиземноморскому центру происхождения культурных растений. Дикорастущий рапс неизвестен, но во многих странах Европы, Азии, Америки и Северной Африки рапс встречается в одичалом состоянии как… сорняк. По мнению экспертов, рапс происходит из Европы. Его родина — Англия и Голландия, откуда он в XVI веке распространился в Германию, затем в Польшу и Западную Украину. В России как масличную культуру его начали возделывать с начала XIX века.

Во многих странах под названием "рапс" объединяют несколько видов этого семейства: собственно рапс, сурепицу, горчицу сарептскую, сизию и т. д.

Спору нет, рапсовое поле очень красиво — особенно при голубом небе и ярком солнышке. Но, как горестно констатируют специалисты — в силу потребности в воде он истощает почвы. Широкое распространение данной сельскохозяйственной культуры за последние годы приводит и к массовой гибели диких и культурных пчел. В перспективе ситуация может носить угрожающий гуманитарный характер из–за снижения опыляемости множества сельскохозяйственных культур в связи с общим сокращением популяции пчел.

Эх, дороги…

Однако что же противопоставить рапсу? Наша машина сменяет шестую скорость на четвертую и поворачивает со стратегического автобана A7 на дорогу местного значения P93. Пока что асфальт вполне качественный, и мы наблюдаем бескрайние желтые цветущие поля. Рядышком примостился хуторок, а подле — вскопан огородик, какой гектар. Подлинное натуральное хозяйство, кунги!

После очередного поворота начинаются: сначала ровная грунтовка, потом с ухабами и рытвинами, затем — просто земляная тропа с глубокими ямами, заполненными водой. Да, тут уже потребен внедорожник.

И ведь не сказать, что совсем дикие места. Ибо рядом хутор–музей культового националистического пиита Эдвардса Вирзы (1883–1940). Именно он вывел формулу: ТEvzemei un BrIvIbai, украшающую постамент памятника Свободы. И отчего бы новоявленным капиталистам, которые эксплуатируют недра Латвии в близлежащем громадном карьере по добыче природного доломита, не потратить толику своих богатств — на обустройство дорог? Увы, увы…

Точно так же, как и Lavijas Valsts Meži, компания с оборотом в сотни миллионов евро и с миллиардными активами — всего лишь поставила знаки № 118. Те самые, где человечек с лопатой. Но мы зря обрадовались, ведь по регламенту это означает: "проводятся любые работы, которые занимают дорогу или влияют на дорожные условия". Ребята рубят и вывозят лес — и видны глубокие шрамы от гусениц в густом земгальском черноземе, точней дерево–карбонатной почве, особо плодородной, благодаря которой этот край веками считался нашей житницей…

Дай лапу, пес, на счастье мне!

Но вот все ямы позади, и мы попадаем, если так можно выразиться — на ранчо. Это уже Cалгалская волость Елгавского края. Тоже места крестьянские — на базе бывшего остзейского поместья Анненбург создали колхоз–миллионер "Друва". Тут же, в Ревици, на компактном пространстве скопились куры, кролики, кони, коровы, и даже трепетные косули. Всякая животина в своем загоне, но так все рядом расположено и близко к единственной проезжей дороге — что впечатление, будто попал в контактный зоопарк. Сивый жеребенок доверчиво тянется через изгородь. Вот они, ощущения настоящей деревни.

Только вот лая собак тут слышится больше, чем обычно. Ибо, можно сказать, системообразующим элементом в Ревици является благотворительный приют для домашних животных — назвается Kepu–kepā, то есть “Из лапы в лапу”.

Негосударственная организация существует за счет помощи от зарубежных и местных энтузиастов. Тут на постоянной основе работает около двух десятков увлеченных людей. Наш гид, Екатерина, рассказала, что сейчас в приюте — 108 собак. Попадают сюда четвероногие друзья человека по самым разным причинам. Бывает, с хозяевами случается несчастье. Кто–то теряется. А порой происходят и жестокие истории: "Позвонили — в лесу нашли коробку, а в ней четверо щенят". Ну что тут делать?

Моим фаворитом на сегодня стала Эмилия. Этой псине с длинноватой мордочкой, указывающей на присутствие таксы в родословной, уже 7 лет. В приюте совсем недавно, пару месяцев. Изъята в Элее, по распоряжению Продовольственно–ветеринарной службы. Плохо кормили, обижали?

Так или иначе, собака приветливая и адекватная, я отпускаю поводок на максимальную длину и следую за инстинктами Эмилии, которая деловито обследует окрестности. Собачьи делишки! Разумеется, ей интересно заглянуть и в места вне дороги, ну и я предварительно озаботился резиновыми сапогами. Так что повсюду лазим, невозбранно. Вспоминаю, сколько же лет не гулял с собакой — получается, четверть века. Был у меня примерно с таким же удлиненным профилем такс–Макс. Приблудился уже взрослым дядькой, был найден у подъезда, прожил около трех лет, стал соавтором милых щеночков. К сожалению, большинство собак живет меньше, чем их хозяева. И у нас была горькая утрата.

Можно ли взять собаку в приюте? Да, это совершенно бесплатно — но надо подтвердить прочность своих намерений, приехав к будущему питомцу хотя бы трижды. Пород и размеров здесь — каких только нет. Двортерьеры, конечно, преобладают — кстати, эти гибридные существа как раз весьма устойчивы ко всяким болезням. Сразу видно, что их тут содержат в приличных условиях. Когда приехавшие вместе со мной камрады разобрали для прогулки каждый по псу, то собачиться, в негативном смысле, взятые на поводок животные не стали. А может, просто привыкли к тому, что живут в таком месте, где собак гораздо больше, чем людей?

Одиночество — сволочь

Нельзя не пройти и мимо кошачьего домика. Вы не подумайте — исключительно чистое место, ни малейшего намека на амбрэ, присущее патологическим кошатникам, которые заводят пушистых компаньонов, забывая про санитарию. Тут отель по высшему разряду, все персональные домики устланы чистыми одеялками, и у каждого постояльца своя батарея, чтобы погреться.

Вид, однако, у котиков — печальный. Потому как одиночество они переносят, вероятно, хуже собак. А вот дикие, вольные коты в округе просто–таки процветают. Выхаживают по просторам, эдакими хозяевами здешних мест. Екатерина поясняет, что это своеобразная визитная карточка приюта.

Обращаем внимание на аиста, проживающего в вольере вместе с породистыми курами и утками. Символ демографии попал в приют с поврежденной ногой. Бывает, что сюда привозят аистов с поломанными крыльями. А кормят, никогда не угадаете — печенкой! Потому как птица–то вполне себе мясоед. Лучшим же лакомством для нее служат… улитки.

Над печальным аистом в голубом небе нарезает круги пара воронов, выделывают пируэты. Черные, как смоль, доминируюшие — поскольку привычных Риге чаек, серых ворон и голубей в деревне и в помине нет.

С философским видом на все это дело взирают латвийские коровенции — бурая и голубая, в компании черной, абердин–аргусской породы. Естественный очаг крестьянского труда в сочетании с заботой о ближних наших. Говорят, что в жизни нашей мало позитива. Собирайтесь в путь–дорогу, и будет вам счастье!

Фото автора.