Национальные комментаторы изрядно насытили чувство собственной важности, перемывая косточки фрау канцлерин Меркель – за ее потворство Путину. Однако, не стоит ли задуматься, на каких основаниях строилась западноевропейская политика по отношению к бывшему СССР, в первые два десятилетия нашего века?
В 2002 году вышла книга «Российская Империя и ее враги с XVI столетия до наших дней», за авторством Доминика Ливена (1952). Британский историк — потомок знаменитого остзейского рода, внучатый племянник светлейшего князя Анатолия Павловича Ливена, вождя белого отряда, бившегося за Латвию. Во время премьерства Маргарет Тэтчер он 8 лет входил в консультативный совет по внешней политике.
«Прибалтийские народы полностью отвергли советское прошлое»
Констатируя разрыв трех республик с прежней легитимностью, Доминик Ливен отмечал: «Из всего бывшего Советского Союза только прибалтийским республикам, из которых эстонцы лидируют, а латыши не так сильно отстают, удалось добиться относительного успеха в переходе к капитализму».
В этой констатации обращает на себя, во-первых, точное и лаконичное определение того направления — куда же мы шли. На фоне заклинаний о независимости, демократии, рыночной экономике, господин Ливен четко представил ту самую социально-политическую формацию, которую сейчас отчего-то боятся упомянуть лучшие умы Латвии. Может быть, оттого, что мы ныне существенно отстали не только от Эстонии, но и от Литвы в построении этого самого?
Ну и насчет русского меньшинства Ливен был весьма детален. Оценил его численность в 1989 году в 1,7 миллиона для трех тогдашних союзных республик — существенно больше, чем сейчас людей проживает в Эстонии, и почти столько же, сколько в Латвии.
«Взаимоотношения между прибалтами и русскими в целом нехарактерны для обычных постимперских. В отношении прибалтов к русским сочетается глубокое возмущение советским имперским правлением со старомодным протестантским презрением к отсталым, неряшливым славянам вообще. Что же касается русских, то сегодня, когда русская национальная гордость и достоинство унижены на государственном уровне, русские, естественно, уже не могут чувствовать никакого превосходства по отношению к населению своей бывшей колонии. Хотя к концу 1990-х годов, по мере того, как проходил шок 1991 года и советское наследие политического безмолвия уходило в прошлое, русские общины начали поднимать голову».
Весьма актуально для сегодняшних событий, не так ли? Только вот нашему читателю судить — забрезжил ли вновь аналогичный ренессанс, или же до него еще далеко...
«Неограниченное право на жизнь и труд в ЕС для всех русских»
В своей объемной книге (свыше 600 страниц), Д.Ливен сделал несколько прямых рекомендаций для ЕС. Ведь «именно европейское влияние позволило смягчить некоторые наиболее экстремальные дискриминационные меры по отношению к русскоязычному меньшинству — такие, как предложенная Латвией ежегодная квота натурализации неграждан или намерение Эстонии отказать в разрешении на работу определенным слоям русской общины».
«Членство в Евросоюзе, если оно будет предоставлено прибалтийским республикам, – писал 23 года назад гражданин тогда еще европейского Соединенного Королевства, – должно помочь Евросоюзу сделать еще больший вклад в мирное развитие межнациональных отношений в Прибалтике и в общую безопасность в Европе».
«Относительно недорогой» вариант интеграции русских должен был, по мнению британского автора, снять «потенциал, способный вызвать серьезные осложнения в отношениях России и Запада».
«Поэтому подобная мудрая с государственной точки зрения акция Евросоюза, предупреждающая возникновение будущих проблем, представляется весьма полезной как для жителей Прибалтики, так и для россиян».
Однако в наше время мы видим, что европейские столицы и Брюссель в целом абсолютно равнодушны к происходящему в нашей стране — от сноса памятников до запрета образования, от высылки неугодных стариков до исключения русской прессы из льготного налогообложения. Ничто это просвещенных цивилизаторов более не волнует: война все спишет, сгорел сарай — гори и хата.
В связи с этим весьма ехидное замечание Д.Ливена выглядит как никогда актуальным: «Между 1945 и 1991 годами позиция Запада по отношению к прибалтийским республикам была совершенно негероической, хотя и неизбежной. Евросоюз не всегда проявлял желание высунуться из-за своих кисельных берегов, чтобы взглянуть на серьезные вопросы европейской безопасности».
«Русская Нигерия, в которой общественное мнение будет... против Запада»
Особо интересны предзнаменования историка Ливена относительно будущего крупнейших славянских стран бывшего СССР. «Положение во многих бывших советских республиках достаточно шаткое, и взрыв может произойти в любой момент и в любой из них, что, естественно, практически наверняка дестабилизирует обстановку в соседних республиках, включая Россию», – писал исследователь в мирном 2002 году. Когда уже завершилась война в Чечне, Москва протянула руку Вашингтону в связи с событиями 11 сентября, РФ вывела свои базы с Кубы и Вьетнама, а первый украинский Майдан даже не брезжил.
«Украина со своими 52 миллионами населения представляет еще более сложную и ответственную проблему, – предупреждал Доминик Ливен. – Отношения Украины и России уникальны.... Подавляющее большинство украинцев категорически отвергают статус обычной автономной республики в составе России... В дополнение Донецко-Луганский регион, где проживает 16 процентов населения, является, возможно, крупнейшим в Европе вымирающим индустриальным регионом. Конфликты между региональными центрами власти не означают, что Украина находится на грани распада, однако они сильно затрудняют проведение гармоничной (не говоря уже о радикальной) экономической политики».
В настоящее же время, когда точно угаданная Д.Ливеном геополитическая точка конфликта на Востоке Украины превратилась в разрушенное поле боя, а население страны сократилось от вышеназванной цифры чуть ли не вдвое, как нельзя актуально звучит его вердикт: «Украина отнюдь не является западным капиталистическим обществом».
И вот какой еще серьезный взгляд с позиции четвертьвековой давности: «Идентичность жителей Восточной Украины представляется довольно неопределенной, а лояльность любому государству находится на весьма низком уровне. Высокий процент голосов, отданных в декабре 1991 года за независимость, обуславливался надеждой на процветание, которое должно было наступить после того... Эти надежды не сбылись, и если Россия окажется в состоянии и захочет предложить восточным украинцам надежды на лучшую жизнь, союз Восточной Украины с Киевом растает как дым, а Европа окажется перед весьма реальной опасностью крупнейшего кризиса».
Однако, успокаивал Доминик Ливен: «Мысль о том, что Россия снова станет великой... чтобы снова присоединить к себе Крым или Харьков, представляется совершенно невозможной».
Как видим, первая из этих позиций уже давно стала реальностью...
