Незабываемы дни учебы в Рижском мореходном училище (РМУ). Об одном из них – первая история. Вторая, произошедшая на сухогрузе «Ургенч», весьма драматична, но закончилась радостно для ее участников.
Бочка
Эта невероятная история произошла летом 1982 года, аккурат в период сдачи выпускных экзаменов. В теплые летние дни как-то особенно мечталось о скорейшем завершении учебы, успешной, по возможности, сдаче экзаменов и удачном распределении.
Всё, как обычно: кто-то готовился к экзаменам, а кто-то, согласно уставу, ответственно нес караульную службу. И одним из важных постов был яхт-клуб «Моряк», где находились плавсредства Латвийского морского пароходства (ЛМП) и РМУ — любимые всеми шестивесельные ялы и красавицы-яхты.
Юрий Новицкий.
Утром этого дня как-то особенно ярко светило солнце, стояла жара, и поэтому весть от дневального по плавсредствам о том, что у входа в яхт-клуб «припарковалась» бесхозная бочка с пивом(!), была воспринята как что-то закономерное и справедливое – так вот же она, наша награда за все тяготы и невзгоды курсантской жизни!
Дальше события разворачивались стремительно. Раздача пива производилась через верхний люк. В ход шли всевозможные емкости: и чайники, и кастрюльки, и ведра, и стеклянные кувшины, и цветочные вазы…
Все они опорожнялись в расположении училища и вновь отправлялись к волшебной бочке. Я не могу представить, где все это время находился дежурный по училищу офицер — потому как эта вакханалия длилась весь день и всю ночь. Ах, незабываемая ночь!.. Кто-то усердно продолжал, а кому-то уже стало нехорошо…
И вот, утром появился дежурный офицер. Всё происходило молча, без крика, с пониманием сложившейся внештатной ситуации. К этому времени дневальные по роте уже почти навели порядок.
Объявили построение курсантов училища в большом дворе. А вот и начальник Организационно-строевого отдела РМУ капитан второго ранга Эдуард С., приправляющий свою речь яркими аллегориями и смачными фразами из «крепкого», но это не звучало пошло, а — очень органично, доходчиво и убедительно. И, как и должно было, ужас, трепет, безмерное чувство вины и обреченности вселялись в ряды вмиг протрезвевших курсантов.
Но, никого не отчислили, потому как участники — все, и организаторов не нашли, так как событие стихийное.
А через час — экзамен по сопромату. Как сдавал — не помню. Помню, что сдал.
В заключение рассказа хочется сказать большое спасибо за доставленное удовольствие и веселые воспоминания всем участникам этой благотворительной акции: и водителю, потерявшему бочку, и экспедиторам, которые пропажу не заметили, и пивному технологу за хорошее пиво, и, конечно, командирам РМУ, которые все поняли и простили.
Счастливый
Эта история тоже из далеких 80-х. После окончания РМУ меня направили в ЛМП, и первым моим рабочим местом стал т/х «Ургенч», где в качестве котельного машиниста я нес вахту у котла. Экипаж судна занимался выполнением продовольственной программы. Мы перевозили зерно из европейских портов в порты Рига и Вентспилс.
Так случилось, что во время стоянки под погрузкой зерна в порту Руан была запланирована ревизия и очистка топочного пространства котла. И двух молодых, не очень опытных специалистов направили на выполнение этого ответственного задания. Я и мой напарник вооружились специнструментом: щетками, скребками, да парой тусклых переносных светильников. И вот, откинув форсуночный агрегат в сторону, мы приготовились нырнуть в жерло топки. Я полез первым, сравнительно легко, вероятно, на кураже.
Внутри почувствовал сильный жар еще не остывшего котла, но виду не подал, сообщил, что все нормально. Принял инструменты, светильники, ожидаю напарника.
А вот появилась голова и моего коллеги. Предполагаю, что протащить тело через узкость помогали другие моряки, толкая его ноги, я же — тянул за руки. Получилось быстро. И вот, уже второе тело в топке.
Мы распределили участки работы: тебе — правая сторона, мне — левая. И понеслось! Хотелось быстрее закончить и выбраться из этого пекла. Но продвигались вперед медленно — уж очень было жарко.
Через час я предложил товарищу сделать перекур и вылезти подышать свежим воздухом. Коллега отказался. Отказался он вылезать и во второй, и в третий перерыв. Но вот, наконец, финал нашей работы: мы закончили чистить водогрейные трубки и восстановили футеровку кирпичной кладки.
Я вылезаю первым, принимаю от коллеги инструменты, мешки с сажей, переноски. А вот появляются руки-голова напарника. Тяну его, тяну, а он застрял!..
Вот что значат особенности анатомического строения — очень широкий таз. Он, вероятно, расширился еще больше от высокой температуры.
Подошла помощь, и вот мы уже вчетвером пытаемся вытянуть из котла застрявшего товарища. Явился второй механик и очень серьезно сообщил что судно готовится к отходу и котел необходимо срочно вводить в режим. Сказав, между прочим, что пропажу малоценного члена экипажа вряд ли кто заметит.
— Разжигай котел, — обратился он ко мне, и ушел. Не все оценили юмор командира.
На черном от сажи лице несчастного появилась слеза. Кто-то решил подлить масла в огонь, предложив пойти перекурить. Торчащая из топки верхняя часть туловища выглядела весьма трагикомично.
Обсудив все возможные варианты спасения, решаем затолкнуть его обратно в топку. А там — ему необходимо полностью раздеться. Для поддержки парня я тоже залезаю в топку и толкаю вперед его ноги.
Никогда не предполагал, что страдаю клаустрофобией, но действительно стало страшно, а болтающиеся в полной темноте ноги коллеги так и норовили съездить по физиономии. Более того, я не слышал, что говорят те, кто находился снаружи и не понимал, что они делают. Казалось, что они не делают ничего.
Интуиция же подсказывала, что панике нет места и все закончится хорошо. И как мне кажется, именно серия выверенных ударов ногой по «булкам», да простит меня мой товарищ, дало результат. Появился свет!
И вот уже стоит перед котлом голый человек со спущенными штанами, весь в слезах, с большими кровавыми ссадинами на бедрах и принимает поздравления товарищей… Счастливый.
Юрий НОВИЦКИЙ.
Об авторе
Юрий НОВИЦКИЙ в 1982 году окончил Рижское мореходное училище по специальности "Эксплуатация судовых автоматизированных систем"(ЭСАС). По распределению попал в Латвийское морское пароходство. Работал мотористом на сухогрузах «Ургенч», «Вася Стабровский», «Валя Куракина», «Антон Губарев», «Надя Рибаковайте».
