«Skalbes» бьёт тревогу: кризисный телефон могут сделать небезопасным для звонящих 0 378

Организация указывает, что решение продвигается без надлежащей оценки последствий и без широких консультаций с профессионалами отрасли, создавая риски для безопасности людей в кризисных ситуациях — в том числе при угрозе самоубийства и в случаях насилия.

«Skalbes» подчёркивает, что единый номер психоэмоциональной поддержки 116 123 — это гармонизированный номер социальных услуг Европейского союза, действующий во всех странах ЕС по аналогии с номером экстренной помощи 112. Его цель — обеспечить каждому человеку, независимо от места нахождения, анонимную, бесплатную и немедленную помощь в кризисной ситуации.

До сих пор работу кризисной линии 116 123 в Латвии обеспечивала неправительственная организация с многолетним опытом помощи людям в группе риска самоубийства, пострадавшим от насилия и другим уязвимым категориям населения.

Используемая модель кризисного вмешательства основана на работе специально обученных профессионалов, регулярных тренингах, супервизии и строгих этических рамках, соответствующих международным рекомендациям по эффективной и человекоориентированной поддержке.

Международная практика и стандарты в области прав человека подчёркивают важную роль неправительственных организаций в предотвращении насилия и обеспечении кризисной помощи, отмечают в «Skalbes».

Международные исследования показывают, что институциональная среда значительно снижает готовность людей обращаться за помощью в кризисе. Всемирная организация здравоохранения указывает, что страх перед принудительным лечением, отслеживаемостью данных и связью с психиатрическими учреждениями мешает людям быть откровенными, и от 30% до 60% людей с суицидальными мыслями не раскрывают их в институциональной среде.

Американская психологическая ассоциация подчёркивает, что особенно мужчины в таких условиях чаще избегают обращения за помощью. Кроме того, рекомендации Grevio предусматривают, что услуги для пострадавших от насилия должны быть анонимными и независимыми от полиции и медицинской системы.

Практика показывает, что анонимность — это не формальность, а необходимое условие, чтобы человек в кризисе вообще решился обратиться за помощью, подчёркивают в «Skalbes».

Специалисты отмечают, что смена управления больше всего затронет людей, которые обращаются за помощью исключительно в анонимной и безопасной среде. Это жертвы насилия, люди с суицидальными мыслями, мужчины с эмоциональными трудностями, а также представители сообществ LGBTQIA+, мигрантов и людей с инвалидностью.

На практике именно возможность сохранить анонимность определяет, осмелится ли человек позвонить. Существует высокий риск, что количество звонков сократится не потому, что кризисов станет меньше, а потому что люди перестанут чувствовать себя в безопасности при обращении за помощью, считают в «Skalbes».

Также организация указывает на серьёзные недостатки в процессе подготовки решения. До сих пор нет в публичном доступе независимого анализа рисков для прав человека и безопасности, отсутствует чётко определённый переходный план, не было открытых консультаций с отраслевыми профессионалами о возможном влиянии на доверие общества к службе поддержки.

Хотя были предложены альтернативные модели предоставления услуги, которые позволили бы сохранить качество и анонимность даже при ограниченном бюджете, эти решения пока не были учтены при принятии решений, отмечают в организации.

Специалисты подчёркивают, что основой системы кризисной помощи являются доверие, безопасность и анонимность. Как указывают в «Skalbes», решения, влияющие на доступность таких услуг, должны основываться на профессиональной оценке и международных обязательствах в сфере прав человека, особенно в вопросах предотвращения насилия и психического здоровья.

В кризисный момент людям необходимо безопасное пространство, в котором они могут обратиться за помощью без страха. Анонимность в кризисной поддержке — это не привилегия, а необходимое условие для сохранения жизни человека, подчёркивают в «Skalbes».