Как кубинцы выживают на среднюю зарплату в 15 долларов 1 390

Куба переживает самый глубокий кризис за десятилетия: экономика рушится, инфраструктура разлагается, люди массово уезжают, но власть все еще боится любых перемен. Частный сектор удерживает страну от окончательного экономического коллапса, но его возможности ограничены, пишет британский The Economist. Хватит ли этого, чтобы Куба выжила?

Трудно представить, как сегодня выживают обычные кубинцы. Средняя официальная зарплата – около 6 500 песо, что по неофициальному курсу едва дотягивает до 15 долларов. На эти деньги живут и врачи, и учителя. А те, кто стоит еще ниже в зарплатной сетке – уборщики, смотрители музеев, – получают примерно 2 500 песо, то есть около 5 долларов. При этом упаковка из 30 яиц стоит 2 800 песо, больше месячного дохода многих семей. Килограмм риса и килограмм фасоли – основа местного рациона – обходятся в сумму, равную примерно десятидневному заработку низкооплачиваемых работников. Детям помогает выживать Всемирная продовольственная программа ООН.

Бытовые тяготы стали почти невыносимыми. В жару электроэнергию отключают минимум на четыре часа в день, а кое-где – почти круглосуточно. Вентиляторы и кондиционеры простаивают. Вода в домах тоже часто исчезает, так что приготовить еду, помыться или даже просто включить смыв в туалете порой невозможно.

По данным испанского аналитического центра Social Rights Observatory, 89 % кубинских семей живут в условиях крайней бедности, 70 % вынуждены пропускать хотя бы один прием пищи, а 12 % людей старше 70 лет продолжают работать, потому что их пенсия составляет всего около 10 долларов. Лекарства доступны лишь немногим: только 3 % жителей могут найти нужные препараты в аптеках.

Общественный транспорт практически исчез. Автобусы ходят редко, люди стоят вдоль трасс в надежде поймать попутку. Владельцы машин часто не могут купить бензин: на заправках либо пусто, либо огромные очереди. Отстоять можно больше недели, чтобы получить 40 литров топлива по цене около 46 долларов – как несколько зарплат большинства жителей Кубы. Некоторые государственные заправки вообще принимают только доллары. На трассе между Гаваной и Пинар-дель-Рио почти нет машин – дорога выглядит пустынной.

Миллионы кубинцев выживают за счет помощи от родственников за границей. Другие уходят в частный сектор – когда-то отвергаемый Компартией, а сегодня жизненно необходимый. Здесь зарплаты, по оценкам, как минимум в восемь раз выше государственных.

Но кубинцы все равно массово уезжают. За последние пять лет страну покинула примерно четверть населения. По данным исследователей, 78 % жителей либо хотят эмигрировать, либо знают людей, готовых сделать это. Демограф Хуан Карлос Альбису-Кампос сообщает, что с 2020 года уехали 2,75 млн человек, почти 800 тысяч – только в прошлом году. Уровень рождаемости тем временем упал до 1,29 ребенка на женщину, что для страны – демографическая катастрофа.

Из страны уезжают прежде всего специалисты. За год число врачей сократилось более чем вдвое. Даже знаменитый национальный балет потерял половину труппы. Неназванный западный дипломат в разговоре с изданием заявил, что «почти все, у кого были возможности что-то менять, уже уехали». Из-за этого экономика оказалась в острой нехватке кадров. Согласно исследованию Экономической комиссии ООН для Латинской Америки, сегодня Куба — худшая в регионе по производительности труда.

Экономика рухнула. Ничто не работает как следует. Когда-то Куба была крупным экспортером сахара. Сегодня производство достигло самых низких значений за столетие, и стране приходится закупать сахар за рубежом. В лучшие годы Фидель Кастро ставил задачу добывать 10 млн тонн в год, и в 1989-м заводы выработали почти 8 млн. В прошедшем сезоне урожай составил лишь около 150 тысяч тонн.

После визита президента Барака Обамы на Кубу в 2016 году туристы хлынули в страну. Но отрасль так и не смогла восстановиться после пандемии. Крупные отели в основном пустуют. В центре и старой части города Гаваны ощущается нищета и запустение. В магазинах почти нечего продавать. В середине дня люди всех возрастов разваливаются в дверных проемах. За исключением отреставрированного квартала в центре города, город утопает в мусоре, а некогда богато украшенные здания XIX века теперь превращаются в захламленные развалины.

Инфляция держится на уровне около 15 %. По данным El Toque, платформы, управляемой кубинскими журналистами и блогерами в изгнании, курс песо на рынке рухнул: если в 2019 году доллар стоил примерно 20 песо, то сейчас – около 450. В июле министр экономики признал, что с 2019 года экономика сократилась на 11 %.

Единственным лучиком света среди всех мрачных перспектив остается рост частного бизнеса. В 2021 году власти разрешили создание малых и средних компаний, и теперь их уже 11 тысяч. По последним данным, они обеспечивают около половины розничной торговли и дают работу трети занятого населения. Это стало переломным моментом.

Правительство, похоже, не может решить, следует ли ему просто терпеть частный бизнес или поощрять его. Братья Кастро оба презирали его, но в настоящее время он имеет решающее значение для выживания кубинцев.

«Коммунистическая партия не имеет иного выбора, кроме как позволить частному сектору процветать, потому что он кормит страну и дает работу людям», — говорит Рикардо Зуньига, экс-советник президента США Барака Обамы в период потепления отношений между странами. Тогда кубинский режим был убежден осторожно приоткрыть дверь для частного бизнеса.

Но путь к развитию бизнеса усеян препятствиями. Правила расплывчаты, а государство относится к предпринимателям с постоянным подозрением. «Все делается окольными путями. Ничего не ясно. Мы ждем перемен, но кажется, что правительство живет в другом мире», — говорит предпринимательница Марта Деус, основательница налогово-юридического сервиса и курьерской компании Mandao.

Главный страх властей, что частный сектор расправит крылья и впустит иностранный капитал, система будет перегружена, сначала экономически, а потом и политически. Как шутит один бразильский эксперт: «Когда в старой Гаване появится первый McDonald's, вы поймете, что революция закончилась». «Они все еще слишком параноидальны, чтобы открыться, — говорит г-н Эрреро. — Для них частный бизнес — как гнездо червей, которое проникнет в страну, дестабилизирует ее и в конечном итоге изгонит коммунистическую партию».

Реформатора, подобного Михаилу Горбачеву, на Кубе пока не появилось. Тех, кто пытался модернизировать систему, быстро отправляли в изгнание. 94-летний Рауль Кастро по-прежнему влияет на происходящее и, по слухам, категорически против любых отступлений от марксизма-ленинизма, закрепленного в конституции. Президент Мигель Диас-Канель, сменивший Рауля на посту президента в 2018 году, выглядит скорее формальным руководителем, чем инициатором перемен.

Оппозиция разрознена и слаба. СМИ полностью контролируются государством. Социальные сети контролировать сложнее, но блогеры и онлайн-активисты находятся под пристальным наблюдением и попадают в тюрьму, если становятся слишком популярными или откровенными.

Ни в стране, ни в Майами нет ни единого заслуживающего доверия альтернативного движения, нет фигуры, подобной Манделе, ожидающей своего часа за кулисами. Последняя большая волна протестов прошла в 2021 году и была жестко подавлена, сотни людей оказались в тюрьмах. По данным правозащитной организации из Майами, за решеткой находятся 1196 человек.

Некоторые кубинцы по привычке надеются на США. Но позицию Дональда Трампа понять трудно, а его внимание, судя по всему, сосредоточено на Венесуэле. Сообщество кубинцев в Америке давно призывает к диалогу с Гаваной, но в Вашингтоне к их голосу до сих пор не прислушались.

Тем временем страна катится к краху. Правительство парализовано внутренними противоречиями. Люди слишком измучены, чтобы свергнуть правительство. «Это все настолько сломано, что починить уже нельзя, — говорит 52-летний таксист, который уехал бы, если бы не чувствовал себя обязанным заботиться о своей больной матери. — Все, что можно сделать, — это избавиться от него и начать все сначала».