В районе Большого кладбища я обосновался четверть века назад по большой любви.
Съемная комната у чопорной тетушки Юлии находилась по улице Хоспиталю, неподалеку от баптистской церкви Голгофы. Деревянный домик с впечатляющим фасадом о колоннах, вытянутый молельным залом вдоль улицы Казарму, придавал тихому кварталу какое–то мистическое значение.
Военные топонимы
Если посмотреть на карту Риги в этом районе, по имени которого называется близлежащая станция электричек — Браса — то заметишь, что многие улицы имеют своеобразный милитаристский оттенок. Карейвью (Солдатская), Иерочу (Оружейная), Иередню (Чиновничья). Ну и понятные без перевода Хоспиталю, Казарму и Инвалиду!
754–метровая Хоспиталю, например, начала формироваться в середине XVIII века как дорога, ведущая к военному госпиталю, открытому в 1754 году. То есть почти за 19 лет до того, как было освящено крупнейшее Большое кладбище, коему губернский центр Лифляндии был обязан чумой — во время эпидемии покойников было столь много, что хоронить в оградах церквей не представлялось возможным.
В списках улиц города Риги улица Хоспиталю впервые упоминается в 1810 году. Ее название происходит от слова "госпиталь", но в разные периоды времени немного отличалось по форме: Hospitāļa, Hospitāļu, Spitāļu, а в 1930–е годы даже Slimnīcas iela (Больничная) или Kara Slimn?cas iela. Принципиальных же переименований улицы не было.
В середине XIX века улица пересекала территорию госпиталя, ведя до нынешней улицы Лактас, и далее в сегодняшнюю Саркандаугаву. В 1885 году из улицы Кара Хоспиталя были образованы нынешние улицы Патверсмес и Озолу, а территория госпиталя — преобразована, в результате чего улица Хоспиталю получила современные границы.
По улице Хоспиталю с моей будущей женой мы совершали романтические прогулки, заглядывая и на превращенное в парк кладбище, и в квартал, где был госпиталь ПриБВО. Его тогда пытались приспособить для нужд молодой Латвийской армии. Ну а теперь там перспективный жилой проект. Вообще застраивается Браса на наших глазах — сначала пошли "точечные" здания, а затем современный комплекс вырос на месте бывшего завода "Автоэлектроприбор".
Но по–прежнему львиную долю Хоспиталю представляют собой доходные дома золотого периода югендстиля — с начала прошлого столетия и до Первой мировой. Разумеется, попадаются и строения эпохи независимой Латвии. Те немного пониже, поэкономней высота потолков.
Несколько лет назад вашему автору довелось принять участие в ремонте подобного здания на недалекой улице Аусекля — внутренние перегородки были из досок, дранки и штукатурки, а стены — из разномастного кирпича. Строили горожане тогда экономно.
Булыжные мостовые и тихие дворики
Если не учитывать улицу Миера, по которой и трамвай ходит как–то спокойно и тихо, скрываясь в тени деревьев Большого кладбища, то общественного транспорта в районе практически нет. Он как бы укрыт между городских магистралей, и тут можно обнаружить весьма специфические уголки. Где и не поймешь, какой век на дворе.
Идем по Lejas iela, или, как указывает русская карта 1915 года — Долинной улице. Полностью булыжная, как и все в этом районе. А во дворы идут тропинки, уже поросшие травой, рядом с покосившимися дровяными сараюшками. Некий архитектор выстроил здание с фасадом в виде двух обрубленных овалов — очень впечатляет. Нигде, как ни искал, не нашел упоминания об авторе этого безумного проекта.
Зайдешь с тыльной стороны домиков на Леяс — и обнаружишь свой микромир. Висит белье, стоят древние проржавевшие авто с номерами, выпущенными еще до Евросоюза, и рядышком среди цветов лавочки и столы для посиделок. Своего рода социальный клуб. Мы продвигаемся тут как разведчики в дневное время, и все аборигены отсутствуют. Может, кстати, это и к лучшему — мало кто встретит радушно чужака с телеобъективом.
Разумеется, вся современная инфраструктура и тут присутствует — через поросший сорняками пустырек виден отремонтированный детский садик. Если справиться со всезнающим Google, отыщешь в Брасе и предприятия, и фирмы. Символом силовых структур служит полиция, уже пару десятилетий обосновавшаяся в бывшем доме культуры "Автоэлектроприбора", который на рубеже 1980–1990–х был местом проведения концертов и фестивалей рижского, и не только, русского рока. Приезжали "Разные люди" из Харькова, "Дикий мед" из Донецка. Были времена единого культурного пространства!
Монумент зодчего Норда
По–моему, самым впечатляющим зданием в этом районе является 6–этажный доходный дом 1910 года, который занимает весь угол Миера и Казарму. Здесь есть все от стиля модерн, и еще немного нарождающегося функционализма. Например, большие окна лестниц или круглые у чердаков. Запоминающееся здание недавно отреставрировано, выкрашено желтым и акцентировано "латвийским красным".
Проектировал дом рано ушедший архитектор Николай Норд (1880–1934), который тем не менее создал дома по Антонияс, 20, Гайзиня, 3, Бривибас, 166, Лачплеша, 14, Маскавас, 108. В последнем, между прочим, находился театр Skatuve — очаг культуры в Московском форштадте.
Норд в 1908 году закончил Рижский политехникум — одно из элитных учебных заведений Российской империи. И сразу же попал в бюро городского архитектора Рейнголда Георга Шмелинга — ведущего зодчего столицы. Только до начала Мировой войны по проекту Норда в Риге возвели 30 жилых и общественных зданий, это получается в среднем по пять в год.
Когда Латвия стала отдельным государством и приток капитала резко сократился, Норд перешел на возведение особняков по эксклюзивным заказам. Но один образчик его творчества как раз в год его ухода из жизни, совпавший с установлением авторитаризма Улманиса, виден сегодня всем рижанам, проезжающим по улице Валдемара в сторону центра — это частный дом для семьи выдающегося латышского хирурга Павилса Муцениекса на улочке Эмиля Мелнгайля.
Сему творению удалось пережить все бурные эпохи — и в 90 лет там оригинальные деревянные лестницы, паркетные полы, чугунные радиаторы. Словом, винтаж — точно так же, как на Брасе сохранился экстерьер небогатых городских окраин. Хоть сейчас фильмы снимай!
Фото автора.
